Алексей Измоденов - Такая долгая зима

Та, души в которой нет,
А ресницы длинные,
И глаза, чуть вспыхнет свет,
Чистые, невинные.

Та, в которой нет тепла,
Слава лишь скандальная.
С кем теперь она легла,
Тонкая, хрустальная?

В ней совсем нет доброты,
Срам и ночи пьяные.
Только милые черты,
Только губы пряные.

Как гаданье на крови,
Вызов всем проклятиям
Та, в которой нет любви
(По моим понятиям).

Я раскрашу мой мир в цвет осенних огней,
В цвет тумана реки, в дрожь листвы на осине.
Может, станет мой мир чуть светлей и нежней
И поднимется вверх, до заоблачной сини.

А потом этот мир я раскрашу в снега,
В белый хруст и румянец морозного ветра,
В робкий след на снегу, что оставит нога
Той, что утром уйдёт, не дождавшись ответа.

А затем – звонкий смех первой вешней воды,
Белый сон будет бурной капелью нарушен.
Тихо в дверь постучишь и появишься ты,
И раскроются двери в весну, словно в душу…

Лампа настольная. Пепельница.
Дым сигаретный клубится.
Вьюга за окнами в поте лица
В дом мой стремится пробиться.

Но не бывает зима без конца.
Вечно, и присно, и ныне…
Лампа настольная. Пепельница.
Вьюга за окнами стынет.

В этой жизни всё так просто —
Беготня и сор забот,
Но не скрыться от вопроса:
Что там будет, через год?

Дни закрутятся быстрее,
Поторопят и опять
В голове вопрос созреет:
Что там, лет так через пять?

Через десять, через двадцать —
Осень жизни, время тризн?
Мне б поинтересоваться —
Что там дальше, через жизнь?

Там, в доме напротив, не гаснут огни,
У дома напротив сильнее ветра.
Там раньше, чем нужно, кончаются дни,
И ночи не могут дожить до утра.

Зимой в этом доме сильней холода,
А летом ни дождика – пекло и зной.
Там люди живут, люди с пеной у рта,
И в окна они наблюдают за мной.

Там выбиты двери, пол дико скрипит,
Там страшное всё не во сне – наяву,
Но мне повезло – я без зла и обид
От дома напротив напротив живу…

Видно, суждено нам было
Испытать сей грешный пыл,
Ведь, признайся, ты любила,
Да и я тебя любил.

Но чего-то не хватало,
Что-то не пускало вдаль
То ли страсти было мало,
То ли нервы было жаль…

Выпал снег и не растаял,
Облетели лепестки
Ситуация простая —
Мы зачахли от тоски.

С кем теперь ты – я не знаю,
Кто даёт тебе тепло?
Словно рана ты сквозная
Возле сердца.
Повезло!

Найди свою мечту
В душе, привыкшей к холоду,
Частичку сердца ту,
Что вьюгами отколота.

И потеплеешь ты,
А по щеке покатится
Хрусталик доброты
И упадёт – на платьице.

Вдруг убежит зима
За два холодных полюса
И там сойдёт с ума,
И вьюги успокоятся…

Я дождусь последнего трамвая
И войду в обшарпанный вагон.
Дождь осенний, город поливая,
На меня навеет быстрый сон.

И приснится мне июльский вечер,
Запах яблок в воздухе густом,
Я приобниму тебя за плечи
И введу в мой старый, добрый дом.

Ты мне улыбнёшься и, конечно,
Поцелуешь, скажешь:
«Эй, вставай!»
Я очнусь и выйду на конечной
И в депо уйдёт пустой трамвай…

Очень много столетье вместило,
Зло с добром перемешаны бойко
Только век израсходовал силы,
Лбом уткнувшись в ноли после двойки.

Бой курантов эпоху итожит
И колышет безвременье грозно,
Худо-бедно, он всё-таки прожит —
Век постылый и век грандиозный…

Не дано осуждать человеку
Ход таинственных тысячелетий
Мы лишь дети ушедшего века,
Мы – его непутёвые дети

Всё. Двадцатого века не станет,
И без злости – что с неё толку —
Ему памятник кто-то поставит
В виде книги.
На книжную полку.