Виктор Серов: Этот мир, на реальный похожий…

А кто сказал, что не рождаются людьми,
Что мы людьми становимся взрослея?
Сказал бы я иначе, чем они —
Мы Человеками младыми рождены,
Вот только старше становясь – увы, глупеем!

Бегущая вперёд пустая жизнь,
Как поезд, уходящий от вокзала.
Рождение, полёт и эпикриз,
И тишина… Как времени всё ж мало.

Бредущие вперёд с пустым лицом,
Забытые, потерянные люди,
Заканчивают жизнь одним концом,
Гранитные кресты и камни-судьи.

Мелькают вдаль года и города,
Как будто кто-то тянет за верёвку
И не дадут здесь отпуск никогда,
Где можно будет сделать остановку.

Где можно будет воздуха глотнуть,
Без бега, раскрываясь грудью полной.
Но не сбежать, с дороги не свернуть
И не пойти тропинкою знакомой…

Рожденье, бег, полёт, сердечный криз,
Стучится счётчик памятных мгновений.
Бежит куда-то вдаль пустая жизнь,
Ломающая судьбы поколений…

Взлетев однажды к небесам,
Свобод ничьих не попирая,
Судьбу свою ты строишь сам,
Лишь направленья выбирая.

Там, в мнимой лёгкости пути,
Где только дым речной и ветер,
Казалось просто всё – лети,
Свободней нет тебя на свете.

Там, под покровом темноты,
Средь звёзд мерцающих летая,
Не встретишь злобной суеты,
Там тишина звенит немая…

Но там нет жизни в небесах,
Там нет любви и расставаний,
Там нет и радости в глазах,
И жарких полночных признаний.

Взлетев однажды к небесам,
Ты всё, что можно, не познаешь
И в тот же миг, поймёшь всё сам,
Как много ты всего теряешь…

Как пустыня – перрон и звенящая зала,
Эхом, словно меж гор, шёпот в стены стучит…
– Что ты делаешь здесь, в каземате вокзала?
Только ветер в трубе и по стёклам гудит.

Заповедная глушь, только город не дальний,
Никого уже нет – кто в Москве, кто забыт,
И романтики нет в тишине привокзальной,
Всё разъел наш росийский, издевательский быт.

Расписанье старо… – Есть здесь кто – подскажите!
Эхом звон в потолок, штукатурка об пол.
– Если поезд пойдёт, вы его придержите!
Мне б, хотя бы, запрыгнуть в предпоследний вагон.

Словно месяц прошёл – объявили входящий,
Вот и я покидаю этот призрачный град.
Где-то в прошлом мой дом – был-ли он настоящим?
Лишь столбы-семафоры тусклым светом горят.

Уплывает перрон и пустые глазницы,
В горле будто комок и в тумане вокзал.
– Трогай, трогай скорей! Ход прибавьте возница!
Я уже на сто лет от себя опоздал.