Геннадий Кучерков - Я прожил жизнь почти дотла. Стихи

Цветы теперь прекрасные растут.

О камень где нога ее споткнулась,

Озера расплескались там и тут.

Где тень ЕГОс землей соприкоснулась,

След выжженный остался навсегда,

О камень где нога его споткнулась,

Теперь болотная, стоячая вода.

Моей физиологией твой голос управляет.

Едва лишь первый звук раздался в телефоне

Неведомая сила смазку отворяет,

Желания оркестр заводит какофонию.

Все в этой жизни быстротечной

Скоротечно!

Из правил – исключение есть одно:

Среди законов Богом данных, вечных,

Любви лимита не отведено.

Но перейдем от общих категорий

К любви реальной двух людских сердец,

В театр драм, магических мистерий,

В начале каждой где —

Логический конец.

Что здесь творится!?

Боже правый!

Зачем создал

Вертеп страстей слепых?

Любви покорны все?

Кто спорит! Браво, браво!

Любови только вечной-

Примеров не найти.

Пожалуй, ближе всех

В вершинам мироздания —

Кто испытал любовь

На склоне лет своих.

Их миссия – Любовь,

Как символ созидания,

Сквозь штормы Вечности

Торжественно нести.

Упрятав соки жизни в корневища

И на свободу пожелтевший лист пустив,

Топырит ветви голый сад с бесстыдством нищих,

Что руки тянут, нагло глаз не опустив.

Осенний ветер поднастроит струны-ветви

Под зимнего собрата камертон,

Чтоб свист пурги и завыванья вьюги

Деревья исполняли в унисон.

Под теплым ветром будет звук иной:

Сонаты зазвучат в оркестре сада,

Любовью воздух полнится весной,

Нет неприступной для нее ограды.

В тебе любви на гран ведь не осталось,

А преданности требуешь в избытке,

Я начинаю чувствовать усталость,

И предпринимал уже уйти попытку.

Удерживает только твое тело,

На головную боль не знает оно ссылок.

Да, обожаешь ты супружеское дело,

В любое время и где бы то ни было.

Я для тебя всего лишь секс-машина.

Ты необходимая секс-бомба для меня.

А чувства нет здесь даже половины,

В плевелах редкие видны лишь семена.

Что нам мораль,

Молва людская,

И вопль гневливого ханжи.

Забыли нешто, чудаки,

Не на подобных ли примерах

Самоотверженной любви

Нас воспитали не химеры…

Искусства цвет – его кумиры:

Поэт, писатель и актер,

И главный мастер —

Режиссер.

Спросите их, как возносили

Анют Карениных любовь,

Изменам мужним находили

Не оправдание, так резон.

В порочном круге воспитания

Театры, книги и кино

С младых ногтей нас опекали,

Умы и души развивали,

Мир чувств священных открывали,

Добро в ворота пропускали,

Греху ж, однако, оставляли

Чуть приоткрытое окно.

Любовь – добро, святое чувство,

Благословение небес.

Помеха ей – людская глупость.

Мораль слепая – звук пустой.

Когда Любви все сокрушающий экстаз,

Как апокалипсис когда-нибудь нагрянет.

Потоп омоет Землю, как было уж не раз,

Вновь в Антарктиде ледники растают,

Извечен поединок Добродетели с Грехом,

Неважно кто, кому и как

Перчатку вызова бросает,

Закономерностей здесь точно не найти,

Как и в исходе поединков, кстати.

Но этот бой почти всегда без правил.

Условия диктует Добродетель,

Нет для нее ни категорий весовых,

Ни равенства при выборе оружия,

Ни права жребия на первый выстрел.

Особая статья – экипировка.

Броней из ханжества

И косного сознания

Вояка добродетельный

До самых пят прикрыт.

А буде все-таки пробит,

Из страсти низменной толпы

Кольчуга есть еще и щит.

А Грех лишь в тунику,

Обычно, облачен,

В покров

Из хрупкой веры в справедливость,

И из мифического,

Большей частью,

Права

Своей Судьбой распоряжаться самому…

Мораль непреходящего значения не имеет,

Она как флюгер на ветру Времен.

Мораль нужна. Не может быть сомненья.

Вопрос лишь в том: кому и для чего?

Законодатель кто? А кто Судья?

Диагноз ставит кто и приговор?

А главное – кто будет врачеватель?

Кому доверят

Вас отправить вновь

За обывательских условностей забор?

Мораль и Добродетель —

Два палача любви,

Что пробивает трудный путь