Бахтиёр Ирмухамедов - Избранные стихотворения. Том III

Когда я падал не на Вас,
Мы были с Вами незнакомы,
Но, видно, Ваш нагрянул час —
Теперь лишь Вы моя истома.
На перекрестке бед людских,
На перепутье расставаний
Бог начертал для нас двоих
Реализацию мечтаний.
Не сомневайтесь в чистоте
Моих высоких излияний
И, строго следуя мечте,
Не бойтесь радостных слияний.
Вы убедитесь в тишине
Амурно-сладкого комфорта,
Что быть со мной наедине
Превыше общества и спорта.
И Вы полюбите меня
Всей глубиной души прекрасной
И, каждый миг со мной ценя,
Произнесете: «Это классно!».

Хочу обнять тебя, Мария,
Во время бури на скале,
Чтоб ты увидела во мгле
Свет, что ношу в себе внутри я.
Нас будет ветер обдувать,
Над нами тучи станут гуще,
И волны биться будут пуще
О наш фундамент и срывать
Гранит могучий в бездну моря,
И будут молнии гасить
Себя в воде и наносить
Удары ввысь, друг другу вторя.
И непроглядный, страшный мрак
Со всех сторон предстанет оку,
И ужас сверху, снизу, сбоку
Предъявит свой пиратский флаг.
Но нам поможет эмпирия,
Когда от шторма спасу нет:
Ты, видя мой душевный свет,
Ко мне прильнешь сильней, Мария.

Я не могу смотреть, Мария,
На то, как ты с другим нежна.
Ты не ему, а мне нужна,
Как малышу – педиатрия.
У всех есть право выбирать
И каждый вправе ошибаться,
Но над судьбой зачем стебаться
И слезы после утирать?
Годам не свойственно обратно
Идти по прихоти людей:
Из перевернутых бадей
Вода уходит безвозвратно.
Остановись хотя б на миг
И дай рассудку покумекать.
Петух не станет кукарекать,
Пока не узрит солнца лик.
Когда поборешь заблужденье,
Поймешь, что в дебрях бытия
Тебе потребен только я,
Чтоб избежать перерожденья.

Я сегодня вышел из лачуги,
Побродил по городу тоски
И поведал раненой пичуге
Неизбежность гробовой доски.
Все мы смертны, но желаем вечно
Жить на свете радостей и слез.
Существо двуногое увечно,
Потому и чахнет в мире грез.
Каждому несбыточное снится,
Каждого зовет к себе мираж,
Юноше мечтается царица,
Девушке – богатый сердца страж.
Только единицам выпадает,
Да и то лишь на короткий миг,
Счастье, от которого страдает,
Потеряв его, судьбы должник.
Вот и я такой же неба данник,
Мифом утоляющий печаль,
Безответной нежности охранник,
Чьи друзья сирокко да мистраль.
Накормив несчастную пичугу,
Выправив подбитое крыло,
Я вернулся в темную лачугу,
Где мне думать о тебе светло.

Мария, я не виноват,
Что у тебя такие ноги,
От коих я в своем чертоге
Уже слегка чудаковат.
Мне круглосуточно они
Фигуры разные являют,
Меня на что-то вдохновляют
И наполняют чем-то дни.
Но я никак не разберу,
Реальны ноги или призрак.
А может, это – явный признак,
Что их показы не к добру?
Куда же катится судьба,
На что она теперь похожа,
И что услышу я от ложа,
Когда бесплодна ворожба?
Не знаю, чем еще чреват
Мой жребий, полный вожделенья,
Но в частоте ногоявленья,
Мария, я не виноват.

Я никогда не обнимал тебя,
Не целовал твои глаза и плечи;
Живу, разлуку с муками терпя,
И жду, Мария, судьбоносной встречи
С тобой. Быть может, где-нибудь судьба
Нам выделит укромное местечко,
Где я – твой раб, а ты – моя раба,
Всему итог – заветное колечко.
Как мало надо бедному певцу —
Лишь рядом быть с предметом обожанья
И, подчиняясь брачному венцу,
Любить ее, не зная воздержанья.
Но жизнь, увы, условностей полна,
Искусственные множатся преграды;
Накатится всего одна волна,
А вслед за ней – армады и армады.
Но я плыву, судьбу не торопя,
Надеясь на удачу и в ненастье,
Что обниму когда-нибудь тебя
И обрету космическое счастье.

Когда твои волнительные губы
Оставят след свой на моих устах,
Я всем скажу: «Меня Мария любит,
И наяву, а не в пустых мечтах!».
Я прокричу ветрам и небосводу,
Что счастье наконец нашло меня,
Что жизнь моя, подобная эподу,
Теперь взошла, как в поле зеленя.
И травам прошепчу: «Растите выше
И будьте мягче – скоро на заре
Я приведу сюда свою Маришу,
Чтобы на вашем полежать ковре».
А тополя, березы и осины
Я попрошу соорудить навес
Из лиственно-ветвяной парусины,
Чтоб не смущаться нам Жильца небес.
И запоют торжественные трубы,
И оживет Спаситель на крестах,
Когда твои волнительные губы
Свой след оставят на моих устах.