Римид Нигачрок - Год за годом. Стихи, 2016 г.

Вова, за хлебом сходи после школы.
Булочку белого, пару ржаного;
Сахар, муки, килограмм вермишели.
Булочки, что я пекла, уже съели,

Оладьи сготовлю на простокваше,
Крынку вчера принесла тётя Паша.
Ладно, схожу, если вдруг не забуду.
К бане в субботу зайдет тётя Люда.

Всё, мам, побегу я, а то опоздаю,
Училка на русском у нас очень злая,
Влепит мне кол, я боюсь, ни за что.
В валенки ноги, на плечи пальто,

Шапку и ранец схватил, за порог,
И по морозцу бегу со всех ног
По Стадионной на Ленина в школу,
Не замечая ни ветра, ни холод.

Только что хлеб привезли, он горячий,
Пахнет, в авоську я булку не прячу,
Рву тут же зубами хрустящую корку,
Вкусно, и радостно как от пятерки,

Треть булки умял по дороге домой,
Как, не заметил, влетит, боже мой!
Если ножом, где щипал, подравнять,
Может, Толик отрезал, подумает мать.

Вова, купил, что просила? Угу…
Я вкус той горбушки забыть не могу.

А что мне с правдой делать этой?
Она уродлива, бесстыдно не одета,
И в естестве своём на правду не похожа,
Лицо прекрасное без грима станет рожей.

Тогда и ложь, твой друг воображенья,
Подправит правду нужным искаженьем
До схожести с желаньем ожиданья,
И вот оно – Прекрасно мирозданье!

Луна и Звезды, Небо и Светило —
Страна чудес и сказок получилась.
Как ты влюблен возвышенно сердечно,
Все боли, беды бездны скоротечны.

Нужна ли правда? Нет! Но истина дороже:
Вместить в себе и ложь и правду может.

Смотрю я будто с неба в подзорную трубу:
Очередное тело моё лежит в гробу,
А в доме по соседству проходят в муках роды,
Я снова воплощаюсь, минуя в рае роздых.

Здесь грустные поминки, там радость дня рожденья;
Мой разум ненадолго охвачен сновиденьем;
Венки поверх могилы, поверх дитя пеленки;
В гробу молчанье мертвых, кричит младенец громко.

Я вижу это разом, и многократно видел,
Как дух, то входит в тело, то из него он выйдет.
С души забвенье смоет грязь копоти осадок,
Тогда-то ясно будет, мне воплощаться ль надо,

Достаточно ли долго вращал круговорот
В тела с небес на землю, из тел, наоборот,
Иль выберу другую планету из планет,
Где вечные живые, где смерти просто нет,

Уходят по желанью от жажды перемен,
Кто ад предпочитает, покинув рай взамен.

Быть может, сам когда-то свалял я дурака,
Романтик любопытный прибыл издалека,
Узнать что в мире этом, как захотелось жутко,
Войду же в тело смертных, решил я, на минутку,

И угодил во щи, как кур, бессмертное создание,
В награду мне за это любви страстей страданье,
Круговорот воронкой затягивает снова,
Как век миную тяжкий, из мертвого в живого.

И Бог мне не поможет, коль не порву сам цепи,
Достигнув просветленья достаточную степень.
И я с великой грустью смотрю небес в глубины,
Ищу тот край родимый, который я покинул.

Отмыть, отсечь, просеять, вырезать и сгладить
Реальность быта – вот и будет сказка!
Стерильность, правило…. Избавьте, бога ради,
От мертвой красоты искусственной окраски.

Мы, в рай, стремясь в надуманную сказку,
Творим вокруг страданий хаос ада,
На злобу, зависть, стыд лица накинув маску,
Безбожно лжем хвастливо жизнью рады.

А боль душевная, физическая боль
Разрушит вмиг заманчивую сказку:
Как есть, принять действительность изволь,
И грубость слов, и грязь, наигранную ласку.

И вдруг полёт сорвется штопором протеста:
Я не хочу!.. Пойду я сам, и вы идите к черту!
Где этот рай обещанный, ищу я это место.
К друзьям? Их нет! Отчаяньем припертый,

Сопьюсь, уйду в мечтательные грёзы…
Там сказка, рай, и там я властелин;
Поля цветов и белых рощ березы,
Реальность там, как детский пластилин.

Отмыть, отсечь, просеять, вырезать и сгладить
Реальность быта – что иметь в итоге?
Сыграешь пьесу так, как клоун ты иль трагик.
Судьбы актер и автор, а зрители же боги.

Как, говоришь, зовут? Владимир. А-а, Володя.
Я Александр Сергеич, отец тебе навроде.
Ты учишься? Конечно. И на каком же курсе?
Второй уж год в политехническом учусь я.