Михаил Гиршовский - Мерцание времени. Стихи для чтения молча и вслух

Один, четыре, два.
Дышит, трепещет ночная листва.

Потом восемь, потом пять и семь.
И снова до тихонько совсем.

Танец считает, танец поёт.
Срывается стая в кружащий полёт.

Небо бесцветно в своей синеве,
Со скоростью света светится свет.

Ночь настаёт,
Свет изнутри.
Нечет и чёт.
Смотри-не-смотри.

Крутятся в танце
Тай цзи и цюань.
Пламенем глянца
Быть перестань.

Блики костров на мокрой брусчатке.
Пекутся в фольге корна початки.

Старайся, силься – выйти из сна,
Только на это надежда одна.

помню было тепло
теперь зима
что же потом?

ты знаешь
я знаю
разве это одно и то же?

нет никого
ни того ни тех
что остается?
и боль откуда?

сегодня не видно неба
вчера была полная луна
сегодня луна должна быть такой же
должна быть

Дрожь-вибрация-волна —
Элементарная частица.
Пульсом бьются в твердь окна
Отражения и лица.

Тень сквозь тень сквозь тень сквозь тень —
Ночь в окне мерцает мне,
Я не знаю, я ль во сне,
Или в зыбкой маетне
Сердце в пульс играет.

Годы кольцами летят,
Бильбоке мой бильбоке,
Мы играли в лебедят
На веревочке.

Дрожь-вибрация-волна —
Частота затвердевает.
Жизнь сама собой полна
Cветом и нечаянно.

Не продается тигр.
Мерцанье глаз его – смолы сосновой китч
имеет ход на рынке.
Так мертвецы торгуют мёртвым,
Им жить – не нужно.
Пересыпают прах, и ветер
Его сдувает
Бессмысленно с бессмысленных ладоней.
Они бы звали его дыханьем Божьим,
Когда бы могли промолвить слово.
Но череп пуст.
Он может только лязгать
Зубами на ветру небес пустынных.

Какая муть, какая муть! —
И никого не обмануть…

Проходит жизнь как ветерок,
Один обман – какой в нём прок?

Но вдох, и пульс, и чувство тела
Мне не давали жить без дела.

Какая разница к чертям,
Когда живёшь со свистом сам.

Придумка чья-то или нет —
Фигасе! – звёзды на просвет,

Наощупь – тел тепло, на слух —
Дрожь мира шепотом и вслух.

Как это можно быть в чем-то уверенным?
Разве, только в одном – прозвучало…
В то время, когда мы знаем, что нет никакого времени,
И нет никакого конца и никакого начала.

Есть только то, что есть и более ничего,
Совсем ничего, Сережа, совсем ничегошеньки,
Нет ни чьего и нет ничьего,
Даже доброй сердечной родной охламошеньки,

А то, что есть – оно есть,
Его не повернуть ни прикрыть,
Одно слово – срам, просто ёбнуться можно.
Сивка-бурка и та нынче волчья сыть,
Плоть кровавая с пульсом, но совсем без кожи.

Только космос с музыкой —
Песня без слов,
Как Хлопуши рёв в слезах на ветру,
И дрожит кость берцовая в её разгрызающем рту,
И сочится мозг из неё.

Звучит стрела
Или полет звенит —
Один и тот же звук.
В глубоком небе сна парит
Распятье крыл и рук.

Незваный чертик, самолет
Рисует белый луч,
Он тает вширь и не таит
В себе грозовых туч.

Дыханье коротко моё —
Не закруглить рассказ.
Дном синим небо сохранит
Пространство эха нас.

Один и тот же сон,
Он снится всем-всем-всем.
Проснуться невозможно
Такой большой толпе.

Но вспрянуть можешь ты
И потянуться сладко
И выйти из кошмара,
Куда душа лежит.

якоря держат сеть паутина на солнце
дождь прошёл в каждой капле сиянье
любовь состоянье сознанья а чувство его проявленье
лязг трамвая затвор
звон трамвая апрель льдинок бьющих посуду на свадьбе
ясной вечной текучести неба на землю
слёз дрожащих на сердце мерцая