Сергей Киреев - Люди идут по дороге

Жизнь увидишь яркую, да в красивых блёстках,
Курс узнаешь истинный доллара к рублю».
Ты тогда ответила: «Есть одна загвоздка —
То, что я не этого, а того люблю!»

А они: «Да ладно уж, нас не агитируй!
Любишь – и люби себе, только меру знай!
Мы тебе ключи дадим от пустой квартиры,
Главное – с философом шанс не упускай!

Ну, а так – крутись, вертись, тут расклад несложный;
Да, спортсмен забавный твой, буйный, заводной,
Только за философом всё оно надежней,
Словно как за каменной, за большой стеной!

Нет, конечно, в Штаты он точно не поедет
Ихнюю компартию принципам учить,
Тут у нас поближе есть разные соседи —
Их с лихвой, в избытке тут, лясы с кем точить!»

…Помнишь, со спортсменом вы в парке напоследок
Шляясь, как лунатики, встретили рассвет?
Про марксиста-ленинца он не знал, не ведал.
Вам в ту пору стукнуло девятнадцать лет.

И его отправили в край глухой, унылый —
На два года в армию Родине служить.
Ты неделю целую плакала и выла,
А потом с философом вместе стала жить.

«Расскажи-ка, милый мой – ты к нему с вопросом, —
Сущность трансцендентная – это вот чего?
Как пойму, дружков твоих, дядек умных с носом
В дураках оставлю я, всех до одного!»

Он в ответ: «Материя ко всему первична,
Но вообще ты правильный задаёшь вопрос.
Есть одна гипотеза: Гегель самолично
Тайну этой сущности в гроб с собой унёс!»

Он статьи научные, типа, тары-бары,
Ракурсы там всякие, смыслы бытия —
Посылал в редакции, хапал гонорары,
И, как пряник, сладкая жизнь была твоя!

И на конференции из страны Советов
Он в Чехославакию ездил, в ГДР!
Этих стран на карте уж и в помине нету,
А тогда рвали́ сь туда всяк на свой манер!

И нежданно грянули времена лихие.
Вон, как из неведомой тёмной глубины
Совершенно новая поднялась Россия,
Ей марксисты-ленинцы больше не нужны!

Твой философ дёргался, словно с перепою:
Как без диалектики, без марксизма как?
Хоть бы кто пресёк уже сильною рукою
Эту вакханалию, хаос, кавардак!

Как-то всё теперь у вас не особо катит.
Гнев, негодование в сердце у него:
«Почему страна моя денег мне не платит?
Что я ей плохого-то сделал? Ничего!»

В продавцы идти ему, в плотники, в монтёры
Очень уж не хочется, он и не идёт,
Он в панаме, весь такой рыболов матёрый,
У Москвы-реки сидит днями напролёт.

Он с утра до вечера созерцает воду,
Даже, как детей зовут, малость подзабыл!
А они в обед ему носят бутерброды,
Чтобы он закусывал и чтоб меньше пил!

Ты случайно встретила своего спортсмена,
Ну, точнее, раньше он был тебе своим —
До тех пор, пока ему не пришла замена, —
Вы в кафе какое-то заглянули с ним.

За окном метель мела, пьяная, шальная.
Вы глинтвейну выпили. Он спешил, увы!
«Ну, чего, как жизнь твоя?» «Да сама не знаю.
Лучше уж не спрашивай, душу не трави!»

И в тебе проклюнулись прежние замашки,
Ты шептала вслед ему: «Подожди, постой!»,
Ключики-то брякали у тебя в кармашке
От квартиры тётиной, всё ещё пустой!

Из дверей стеклянных он в снег, в потёмки вышел,
И, в окно мельком тебе помахав рукой,
Тихий твой, отчаянный шёпот не услышал —
Сердцем был и мыслями где-то далеко…

Он в каком-то бизнесе нынче самый главный —
Пашет с утра до ночи, не жалея сил,
Он на день рождения – вот, совсем недавно —
Твоему философу спиннинг подарил.

Девки, хрен вас пустит кто дважды в ту же реку;
Чтобы в жизни полными дурами не быть,
Не за стенку замуж-то, а за человека
По любви, по совести надо выходить!

Нечего раскладывать всякие пасьянсы —
Кто какой там выгодный хахаль, кавалер!
Рассчитать всё в точности – нулевые шансы —
Вам с мозгами вашими – вот он вам, пример —

Эта вся история, стих мой невесёлый.
Про мозги простите уж – это я в пылу
Не сдержал эмоции. Я ещё со школы
Как умел, противился глупости и злу.

Девки, я люблю вас всех, и в такой связи́ я
Не хочу с пристрастием, строго вас судить.
А чего хочу-то я? Да чтоб всем в России
По любви, по совести замуж выходить!

«Дорогая Смирнова Надюха,
Ты послушай простые слова:
Я хочу целовать тебя в ухо,
А, точнее сказать, даже в два.