«Только желтая заря,
Только звёзды ледяные,
Только миллионы лет».
Г.В. Иванов
Когда новый восход воссияет над древностью
И восславит его шумом крон старый лес,
Мы увидим за всей его алой надрывностью
Бесконечные реки, в них – монстр и бес.
Чтобы слово сияло над реками времени
И в болоте пустынном полотна цвели,
Я хочу, чтобы в искру мечты вы поверили.
А она, вспомнив, как ей спалось на цепи,
Нацедит строк искомых и явно пророческих.
Подступив к горлу комом в глубокой ночи,
Она что-то шепнёт по-родному, по-отчески,
Назовёт своё имя и вновь замолчит.
И из речи бездонной и полубожественной,
Что услышишь ты в самом глубоком бреду,
Я проделаю тропы для нового шествия,
Хоть придётся остаться последним в ряду
Голосивших всегда, но вовек не услышанных.
Но толпе, как и солнцу, не нужен твой свет,
Ведь сияет стократно набитый пустышками
И искусственно созданный ими злой смех.
Эта песня о смерти нескоро закончится,
Ибо нам не один ещё век умирать
Под слова о прекрасном величестве творчества,
Под всё тех же артистов и их номера.
«И дух суровый византийства
От русской церкви отлетал…»
А. Ахматова
В этом тексте не будет туманных сравнений,
Двояких метафор, трёхсмысленных слов,
Сто раз перепетых заметок про время,
В котором мне автором быть повезло.
В его рамках вы заумь не встретите вовсе,
Хоть страсть моя к ней так же ярко горит,
Как в сердце – желание всё это бросить,
Но надо писать, когда явь говорит.
В этих строках и рифмы не видно крученой,
Нет аллитераций, анафор, литот.
Совсем ничего, чтоб дивился ученый,
Нет в зале оваций – там автор не тот.
В моих строфах не слышен и ритм безупречный.
Язык, спотыкаясь, бредет кое-как,
Хромает в такт ямбу и с долей увечий,
Но дольника скорость берет по верхам.
Я хотел бы на время от них отстраниться,
Разобрав по деталям лирический слог.
Мы лишь самую малость отринем границы,
Чтобы после вдохнуть дух привычных кислот.
Если нет возражений, позвольте продолжить.
Дело в том, что недавно приснился мне сон
(Скорей так, полусонок), в котором под кожей
Раздавался гул сотен погибших лесов.
В нём несчастных деревьев прерывистый гомон
Мне поведал проклятие тысячи лет:
Как, оставшись неназванным, сгинуть искомым,
Но лишь теми, чей в камне был высечен след.
И что время – темнейший из всех ворожеев,
Я услышал от всех жертв его ведовства,
Я узнал, что в истории нет поражений:
Проиграли мы все, как попали сюда,
Потому как победа есть место под ветром -
Он сдувает с события пыль бытия.
Так война продолжается за миллиметры,
За секунды, с которых зло вытрет меня.
И от всей клекотавшей пучины забвенья
Так и веяло местью за древних богов,
А мне вдруг показалось, что где-то за дверью
Застучали доспехи безвестных врагов.
Отогнав наважденье усилием воли,
Я проснулся с неведомым чувством тоски
По забытым эпохам и скрытым раздольям,
По тому, как блистал Рим и буйствовал скиф.
Памятуя о ярости тихого леса
И печали руин стародавних империй,
Я взглянул на другие пути как болезни,
Понимая, что новому больше не верю.
Итак, момент настал. Мир близился к концу
И впал в ничтожность, всюду Кали-юга,
И сын, что не был никогда врагом отцу,
Вдруг отдалился от родного круга.
Но с этим – в другой раз, коль скоро я
Престранным сном продолжил эту оду,
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.