Владимир Савчик - Гимн любви

Это не трудно – молчать.
Это не трудно – не слышать.
Звуки глухому не дышат
В Сердце сквозь времени гать.

Но, как же радостно слышать
Гимны любви и весны,
И как таинственно дышит
Сердце любимой сквозь сны,

И то, как руки певучи,
И то, как нежно, игрив,
Голос Её – перелив,

И то, как тоненький лучик,
Запах Её захватив,
Чертит прозрачный мотив
В Сердце…

Ветер коснулся души,
Ветер далёкий.
Кто-то шептавший в тиши
Был светлоокий

И про печаль говорил,
Но нет печали.
В сердце моё свет пролил
Из дальней дали.

Волнам мелодии я
Сердце доверил
И в счастье веря,

С дивными грёзами там,
В мире витаю,
Где свет играет.

Ах, как волны серебрятся!
Как играет речки гладь!
Отчего-то мне смеяться
Хочется и целовать

Эти солнечные струи —
Лик осенней тишины.
В сердце музыка ликует
Лучезарной стороны.

Кто принёс приливы эти?
Подарил кто благодать?
Сердце хочет отгадать,

Но размыт и незаметен
Вход в мир музыки и снов —
За пределами ветров.

Она молилась радостно.
Она молилась истово,
Чтобы сияла радуга,
Чтоб возвратится к пристани

Сквозь непогодь безбрежную,
Чтоб солнышко проглянуло,
Она молилась грешная,
Она молилась ладная.

И там, где тучи грозные
Гудели страшным рокотом,
Пробился лучик крохотный

И засияли розовой
Надеждой очи нежные
У края неизбежного.

Лучезарный Паганини
На крылах витал по грёзам
И лучом играл межзвёздным.

Лучезарный Паганини
Получил, тот луч от Бога
И им струны сердца трогал.

И дарил тому усладу
У кого звенели струны,
И под шёпотами сада,
И под силуэтом лунным.

Вот опять сквозь тяжесть тучи
Из просторов неба синих
Проскользнул весёлый лучик —
То играет Паганини.

Осенние ветры летели
Откуда-то издалека
И тонкие струны задели
Осенние ветры слегка

И сразу родник из мелодий
Откуда-то тихо забил,
И листья, кружась в хороводе
Запели о празднике сил

Поющих, вселяющих радость,
Здесь, под опахалами радуг
В пульсирующие сердца

И верилось: долгою будет,
Минуя препятствия буден,
Весенняя радость гонца.

Свет вдали зажгла она
Вечера мотивами
И ожила тишина
Музыки разливами.

Мне глядящему в ту высь,
Тайному свидетелю,
Виделась иная жизнь
Ясная и светлая.

Ночь, где не сменяла день,
Где отсутствовала тень,
А лишь свет таящийся