Ольга Ермолина - Может быть…

Ты вернулась ко мне.
Не по томной весне
Ты меня захватила в объятья…
Я, уже, не ждала.
Я, уже, не звала.
И, уже, не носила я платья…

Осень тихо пришла —
Осень всё поняла.
Осень молча тебя возвратила:
Что украла сама,
Что взяла, без ума,
Отдала мне, и я ей простила.

Никому не понять,
Никому не принять,
Никому не услышать молчанье
О тебе, что к нему,
О тебе к одному —
На года, на века; навсегда испытанье.

Что же делать с тобой?
Что же делать с судьбой?
Что же делать мне с вечно любимым?
Если мне суждено,
Если Богом дано,
Пусть же Богом я буду судима…!

Я не умею прозой говорить
О том, что ты желаешь слышать,
О том, что я пытаюсь скрыть
И что мешает быть нам ближе.

Я не умею прозой говорить;
Вот так – возвышенно и просто,
Чтоб ты нашёл, за что любить,
Чтоб я срывала с неба звёзды.

Я не умею прозой говорить,
Язык поэта мне сподручней:
Мне рифма помогает жить,
Когда она душе созвучна…

Нет – я умею прозой говорить!
Но ты не хочешь слушать прозу…
Ты рвёшь мою шелк о ву нить,
Ты топчешь, топчешь мои грёзы…

Ты не умеешь, просто, говорить.
Не чувствуешь, не веришь, не желаешь!…
И рифма не умеет жить
В тебе !…
Ты рифм со мной не допускаешь…

Пишу письмо. Кому? Не знаю.
Зачем? По прихоти души.
Мой адресат нигде не проживает.
Из ниоткуда ждёт: «Пиши»…

Конверта с адресом не нужно,
Он сам придёт его прочесть:
Когда-нибудь, в окно снаружи,
Иль дверь забуду запереть…

И вместе с воздухом бывалым
Найдет в обыденных делах.
Незримо глянет, вздох усталый
Неслышно выпустит в мыслях.

Глубокий взгляд окинет душу,
Прочтёт несказанность в словах.
Направит мысли. Поднатужит
Ещё нехоженность в следах.
Корявый почерк чуть заметит,
Ошибки справно разберёт.
Вопросом на вопрос ответит —
Такой ответ мне не соврёт…

Невидим выйдет до возврата,
Оставит в воздухе свой дух…
Быть может , я сама когда-то
На встречу с вечностью приду…

Чем бы душенька ни тешилась —
Лишь бы душенька не плакала…
Я с коня гнедого спешилась,
Даже сбруюшка не звякнула.

Не успела ногу в стремечко
Я втолкнуть в пути обратном.
Как-то вскользь прошло то времечко,
Что нельзя назвать утратой.

Вслух сказать – сказать пустое.
Думать – тоже ни к селу.
Просто, я взгляну в былое:
Сердце чувствует стрелу…

Да овеется туманом
Всё, что сгинуло в лета.
Покорилась, знать, обману
Моя светлая мечта.

…Я хотела раствориться
В этом сердце навсегда,
Чтоб с душою его слиться,
Быть водой любви пруда…

Нет, я больше не встревожу
Лебедей на том пруду.
Пусть покоятся в безбожии.
Путь закрыт. Я не приду!

Глубоко засела грусть
И инстинктов жизни вялость;
Страх, боязнь, что не вернусь;
Равнодушие, усталость…

Философское взиранье
На свою «чужую» жизнь.
И с судьбой других срастанье,
И неверье в реализм.

Трансформация явлений,
Протекающих в душе,
В упрощённом отраженьи
В стиле «девочка-торшер».

Занавесками ресницы.
Синий дым от сигарет…
Может, сон другой приснится —
Прогоните этот бред!

«За окошком свету мало,
Белый снег кругом лежит…»
Распрощалась и осталась.
Видно, Бог того велит.

Почему я так ступала?
Почему смотрела так?
Почему во мне осталось
Всё, что живо, натощак?…

Мало света за окошком.
Много тьмы в душе моей.
Всё, что есть, – всё по-немножку
Отдала… Живи, музей!

Накопилось; растворилось.
Кровь историю хранит.
Не поэтому ль, не сбылось,
Не ужилось, что манит?
Всё отчаяньем укрыто:
Пусть печалится душа…!
Мысли в целое все слиты.
Память плачет, чуть дыша.