Татьяна Федорова - Цвет юности

Бабушка моя в больнице.
Спит, наверно. Дома спят.
Я одна тут небылицы
Три часа пишу подряд.

Спать идти, наверно, надо.
Точно, я пойду-ка спать.
Завтра надо утром рано
Как-никак всё же вставать.

Королева тихой ночи,
Солнца ясного сестра,
Вопреки чернявой ночи
Свет на землю пролила.

Улыбается и плачет,
И смеётся, и грустит,
То появится из тучки,
То за тучку забежит.

Но сегодня шаловница
Всё одна себе, одна.
Нет ни звёздочки-сестрицы,
Ни весёлого снежка.

Звёзды выглянут не скоро.
Их пока ей ждать да ждать.
А моя строфа готова,
Я хочу теперь поспать.

Сквозь щёлку занавески,
Сквозь мёрзлое окно,
Прокрался луч чудесный,
И стало вдруг тепло.

Тепло нет, не от света,
Тепло от темноты,
Таинственной, волшебной,
Кусочка от мечты!

И стало так уютно,
Приятно и светло,
И это всё от света
Луны через окно.

Вчера шёл снег. Метель кружила,
Татьянин день. Ещё чего?
Мне Таня книгу подарила,
Я, как обычно – ничего!

Свечка промчалась в тумане…
Свист только слышен нам был.
Утренним полем февральским
Ветер руководил…

Шли мы, теряясь в тумане…
Снег под ногами хрустел,
Румянились щёки морозом,
Автобус проехать хотел…

Стояло дерево в лесу.
В одну прекрасную весну
Тут пташек пара прилетела.
Попела песни, посидела,
Гнездо из прутиков свила,
И самка там на яйца села.
Однажды пара улетела искать еду
Птенцам своим.
Птенцы все, вроде, хороши,
И кушать просят от души.
Один из них и так и сяк —
На всё всегда он был мастак.
– Ах, братацы, до чего же вы дурны!
Ваш клюв широк, а перья так малы,
А я в млады годы свои
Как бабочка летаю.
Смотрите ж, трусы, наконец -…
И выпал из гнезда птенец…
Пришёл и басенке конец.

Хвастовство – не мастерство,
Глупость – недостаток.
Голова дана на то,
Чтоб потом не плакать.

Хозяин вынес мясо псу
За добрую работу.
А рядом оказался кот,
Задумав выйти на охоту.
– Здорово, Филечка! Чего с утра не весел?
Чего прекрасный носик свой повесил?
Чего совсем ты загрустил?
Чего головушку склонил?
Аль пища стала не по нраву?
Аль кто в неё подсыпал яду?
Дай я испробую чуть-чуть.
Ты не заметишь даже! —
Степана запах соблазнил,
От вкуса он пришёл в восторг.
– Ах, Филя, Филя! Ужин твой!.. —
И, притворившись, занемог.
– Ах, Стёпка, котик, что с тобой?
– Ах, Филя, милый, я больной.
– Ну, я врача-то позову,
Хозяина на пару приведу.
Ты только, Стёпка, не грусти,
Дыши ровнее, не кричи,
Не надрывайся, братец мой,
Не трать напрасно силы.
Я мигом, – и ушёл.
Лишь Филя скрылся за кустом
Степан с напыщенным хвостом
Схватил скорее ужин свой —
И поминай, как звали.
Приходят Филя, доктор и хозяин:
А Стёпы нет, и мяса нет.
Тогда они о всём все догадались,
А между Филей и котом
С тех пор всё ладу нет.

Льстецы всегда всего добьются.
А хитрость в них – что море без границ.
Для этого сердца-то в них и бьются,
Что предавать даже друзей своих.

Когда-то случайно
Жука задел хвост.
Жучок наш свалился с цветочка
И покатился под мост.
Он крылья помял, теперь он больной.
Не может он сам
Добираться домой.
Жучок постучался
В ближайшую дверь.
Открыл, хоть не сразу,
Червяк с кличкой Черь.
Жучок попросился
К Черю на ночлег.
– Приятель, а будет
Оплачен тобою мой чек?
Жучок наш вздохнул,
На колени упал:
– Мой Черь, дорогой,
Ведь сейчас я больной.
Я даже не в силах
Тащиться домой.
Пожалуйста, Черь,
Тебя я молю!
Позволь отдохнуть,
Подлечиться и в путь
Я пойду.
Как только, так сразу
Тебе заплачу!
О, Черь! Я молю!
– Послушай, дружок,
Такой уговор:
Деньги вперёд, иль
Катися домой.
Вздохнул наш Жучок,
Развернулся и вышел.
От старого друга
Тепла не услышал.
Замёрз наш Жучок,
И совсем околел.
Бессилен он, слаб,
Его голод заел.
На третий денёк
Он иссох, пожелтел.
И умер Жучок.
Вот такой вот удел.

Жестокость и жадность.
Всё сказано тут.