Виктор Фролов - Переизбранное

Тайной обременена,

То сама понять должна:

Ты мне больше не нужна!

Уходи к реке без дна,

Где вода, как ночь, черна,

Где русалочья страна

Пробуждается от сна.

Пусть возьмёт тебя волна,

Пусть обнимет сатана.

У раскрытого окна

Ждать не стану допоздна,

А пойду напьюсь вина

Из пшеничного зерна.

Чтоб не так была страшна

Дней грядущих тишина.

Друг мой Месяц,

В мире тёмном

На пути твоём огромном

Много видишь ты всего

В свете блеска своего.

Загляни ко мне случайно –

Буду рад черезвычайно

На постели у себя

Видеть рядышком тебя.

Будь мне другом самым верным,

Будь безбрежным и безмерным.

Расскажи мне что-нибудь,

Сократи свой долгий путь.

Я – песчинка, ты – планета,

Не взыщи с меня за это,

Будь великим до конца

У пигмейского крыльца.

Приезжий паренёк сказал про лес «сады»,

И долго слово это в памяти звучало,

Сияло нежностью предутренней звезды,

Нектар от дней давно минувших источало.

При мне никто ещё так лес не называл,

Такое слово мог лишь тот чудак придумать,

Кто от любви огромной сердцем изнывал,

Кто мог красу лесов, как свежесть яблок, хрумать2.

Быть может, и за то люблю народ,

Что иногда слова такие он находит,

С которыми из умерших пород

Тепло приходит.

2 Хрумать – есть, жевать.

Обещай, Алазея3 и Хáтанга4,

Что прощаться не будем мы надолго.

Что просторы родные таёжные

Не сменяем на прелести ложные.

Что не станем на модное зариться

И в борьбе с заурядностью стариться.

Что любить будем только красивое –

Непредвзятое и не спесивое.

Что и впредь под зелёными флагами

Будем в дружбе с былинными сагами.

Что в великом сибирском наследии

Наши судьбы не будут последними.

3 Алазея – река на северо-востоке Якутии, впадающая в Восточно-Сибирское море.

4 Хáтанга – село в Красноярском крае, названное по реке Хáтанге, впадающей в море Лаптевых.

Наши нервы сдают, если солнце палит,

Если день ото дня не отличен.

Постоянство погоды терзает и злит –

К постоянству народ не привычен.

Для того и дожди, для того и гроза,

Для того и нежданные бури,

Чтоб холодной водой промывало глаза

И текло по обветренной шкуре.

Ну, а если дожди очень часто идут,

Всё равно их никто не боится.

От обильной воды зёрна всходы дадут –

Даже там, где ничто не родится.

На бесплодной земле, на любом пустыре

От дождя поднимаются травы.

И обилие сил в сочной их кожуре

Обновлённым считают по праву.

Много свежего в них, порождённых дождём

И насыщенной в воздухе влагой.

Оттого и дождей с вожделением ждём,

Душный день презирая с отвагой.

Вижу большое явленье природы,

Словно взбесились небесные воды:

Тоннами льются на вешние всходы

Неугомонно.

Чёрною грязью полны огороды,

В страхе немеют пред ней полеводы.

Не было этого долгие годы

Определённо.

И ни практически и ни научно

Эту беду толковать несподручно.

Много прогнозов увязло поштучно

В этой пучине.

Только надеются люди беззвучно,

Может, всё кончится благополучно?

Уже давно им так не было скучно,

Близко к кончине.

Состояние охотничьей популяции

В первичной организации

Вызывает негативные ассоциации

И требует немедленной апелляции.

Отсутствие актов систематизации

Говорит об отсутствии конкретизации

В вопросах мобильной стабилизации

И в вопросах стабильной мобилизации.

Не имеют собственной нумерации

И определённой конфигурации

Объекты государственной стандартизации

И реестровой паспортизации.

А допущение случаев мелиорации

В охотоугодьях кооперации

Ведёт к конфликтной ситуации

И популяционной недокомплектации.

Не учитывается фактор урбанизации,

Да и фактор сельхозмелиорации

Находится на уровне идеализации,

Но никак не на уровне модернизации.

Кроме этого, слабы рекомендации

От вышестоящей администрации,

Низки фонды амортизации

И кадровой квалификации.

Получается, что в подобной автономизации

Нет малейших потуг к нормализации,

А напротив, стремление к завуализации

И дальнейшей деломинимализации.

Что же остаётся данной популяции,

Кроме дороги к капитуляции