Владко Петрович - Век ещё малолетка. Сто страниц из десятилетия

Сорок пятый автобус меня принял на борт
А не то б, прямо скажем, моей жизни – аборт..
По немецки – конец, а по русски – мороз.
Вроде город, а я – как во льдах альбатрос..

Так случалось уже под Москвой, вот прикол,
Не двенадцатый год – не французский трекол,
И не год сорок первый, как дойчам пришлось.
Под Балашихой – мне согреванье нашлось…

И потом, отогревшись, шел сквозь тихую ночь,
Повстречал я той станции младшую дочь.
С Ярославского двинул я в гости к друзьям,
А Железнодорожный – в друзья свои взял.

Рыбаки в облаченьи, и больше – никто..
Я – счастливый, как в присказке той – дед Пихто..
И в четыре утра нас позвали в вагон,
И к Москве через утро подвинулся он…

Так и тут – уж на уши надвинул колпак,
Прошагал пару вёрст сквозь веселый куржак.
Постоял у шоссе, остановка, дошел…
Еще двадцать минут. И – Автобус пришёл …!

Вот – февралит позёмка. Февралит.
И собакам и людям – назло.
Где-то там у экваторной дали
Говорят, что им да, повезло.

Но зато – ни жары, ни инсектов,
И отчаянный, вдруг, воробей
Наплевав на синичачью секту,
Прыг – в кормушку, ну, мол – не плебей.

Да, не всё же искать у пожножья,
Можно даже повыше взлететь.
Если скажут – не вышел ты рожей,
В смысле – перьями. Тут – не стерпеть.

Ну, давай, полетаем, посмотрим.
Где ты был и где нынче теперь.
И где счастье тебе, а где -горе,
Был я птицей, а ныне я – зверь..

Хмарит небо, февралит позёмка,
Провода раскачает и рвёт.
Вот, хотелось рассказывать ёмко.
А случилось опять – как пойдёт.

Всюду – жизнь и повсюду – весна
В полушарии северном этом.
Благодарность – планете за это,
Что с поклоном к эклиптике шла.

Всюду – жизнь, и троллейбус летит,
Обгоняя шустрящих микрах,
Город жаждал тепла и вот – ах!
Пешеходов тропа тяготит..

Всюду – жизнь, воробей из забавы
Клёна жухлое семя жуёт,
И в метро кто-то песню поёт —
Так поют не за хлеб, а для славы…

Всюду – жизнь, просыпайся, земля!
Накорми, обогрей человеков,
Утоми жарким летом. Как веком
Протянись – чрез леса и поля…