В ПолуМире отсюда
Поэзия
Юлия Синицына
© Юлия Синицына, 2020
ISBN 978-5-4483-6571-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ «МНОГОГОЛОСИЕ»
«Слабые, сильные, белые, блеклые…»
Слабые, сильные, белые, блеклые,
Люди как лекари —
Люди одетые
В лето.
Люди как якори—
Твёрдые, сжатые,
Ярые, яркие
Ранние.
Люди как птицы —
Парящие, пряные,
Пьянящие парусники,
Манящие высотой.
Люди как море —
Сотни историй,
Прожитых ролей,
Смешанных с болью, радостью, горем,
Скрещены словно
буря с волною.
многого стоят
люди
что птицы,
якори,
лекари,
море.
«раскидал по свету моих друзей…»
раскидал по свету моих друзей.
наказал им жить, не сходить с петель.
наказал им плыть по течению вверх,
чтобы я найти их смогла бы всех.
раскидал по свету моих друзей:
распростер объятия по краям земель.
рассказал мне тайну, когда ливень стих:
просто я продолжаюсь в них.
Пустота внутри… Обезумевшим взглядом
Впиваюсь в закаты.
Пустота вокруг… Бессмысленным шагом
Стекаю на запад,
На юг, и на север,
На все края мира.
Лишь бы там ветер
Радовал крылья.
Устремляюсь в низину,
В пологость, на гору,
Видимость скину,
Обнявши свободу.
Руки пошире
Раскину в объятьях,
Все края мира
Стали мне братья.
Пусть предначертано
плакать и петь,
Но до последнего вздоха —
лететь!
«хочешь о главном? давай о главном…»
хочешь о главном? давай о главном.
о самом простом, о том, что рядом.
о том, что дырявит тебя вечерами.
что возвращает тебя по утрам – снова.
жизнь не место для ставок на скачках.
уж больно высок риск неудачи,
близкими и родными не играют, не прячутся.
лучше взрастить любовь, радость.
лучше обнять покрепче, чем утаить во злобе.
семя, упавши в землю, отдаст тебе втрое.
честно сказать о любви – не глупость.
без отлагательств, ведь конец жизни для всех наступит.
если о главном – значит о близком,
искренность, честность, открытость —
не слишком уж много для короткого срока земли.
одно скажу тебе точно:
друг мой, от грязи сердце своё храни.
в нём жизни источник.
«Ты больна» – мне твердят слишком часто.
Я, пожалуй, и в правду болею
одним из тех состояний,
что ночами не даст уснуть,
что несет в себе суть отчаяния,
боли суть.
Я болею осенним избытком
межреберных чувств в левой части.
Страсть дождя на всем зыбком —
непокрытая мера счастья.
Слышу птиц за окном – бьются в небо
За жизнью лучшей, где теплом обдувает плечи.
Может легче забыть и укрыться,
чем держать в ожидании свечи.
Как будто свинцовые (мраморные!)
Они памятник моему Несбывшемуся.
Губы алые, руки раненные,
не простившиеся,
но простывшие.
Я болею. Ну да, возможно,
От того, что вокруг ненастно.
Только это не так уж и сложно,
«Ты больна» – мне твердят слишком часто.
Ты – непрошеный гость немого стремления,
заблудившийся в лесах моего осознания,
живое создание,
выдуманное кем-то для личной выгоды,
или брошенный вызов
в пропасть отчаяния,
ты еще жив.
Ты мелькаешь в газетах на первых полосах,
вполголоса кричишь на скамейках метро,
Ты – Пьеро, ржаво-медные волосы,
отстающий вагон, ну и что.
Ты – рисунок молчащий живыми словами,
безоружно свисающий в галерее творца.
Ты – штрихи на картинах, руками
измазанный холст, черты лица
жаждущих путников, попрошаек и
сборщиков податей,
брошенных в улицы, знатных безумцев.
Ты – один из тех тысяч, обещанных временем,
звон, гудящий со всех сторон.
Ты часть потерянного поколения,
«Там, где мороз с горою сговорившись…»
Там, где мороз с горою сговорившись
Тебя до нитки хочет обобрать,
Вот ты стоишь пустой и тихий,
И не способный видеть благодать.
Читать дальше