Римид Нигачрок: Монолог диалога. Цикл стихов

Случайно ли мной выбраны дороги,
Или они меня затягивали далью,
Не чувствами ли руководствовались ноги,
Бежать вперед бездумно ли устали,

Но оглянувшись, вздрогнул, я на месте
В который раз, гуляющий по кругу,
Иду и не дойду и век к своей невесте,
Чем ближе, ветер давит в грудь упруго.

Невольно шел, где нет сопротивленья,
Выискивал не худшую дорогу,
И в оправдание, меняя точку зренья,
Идущий прав хоть чуточку, ей богу!

Наказанье без вины,
Так казалось мне сначала,
Что стихом душа звучала
Не моя – со стороны.
Этот тайный сочинитель
И учитель, и мучитель,
Наказанье без вины.

Ты зачем меня тревожишь,
Вопрошал я всякий раз,
Как поток пустяшных фраз
Душу немощностью гложет,
К чувству слово подбирая,
Мне казалось, что играю
С правдой мнимою и ложью.

И за круг уйти пытаясь,
Я лишь глубже уходил
В страсть кипящую, и сил
Просто жить мне не хватает.
И зачем мне это надо —
Сочинять, как выпить яду,
Ведь стихи я отрицаю!

Отрицаю? Нет! Мне очень
Что-то важное хотелось
Рассказать открыто смело,
Но язык скупой, неточен,
Рыщет словно бы в потемках,
Свет, отрезанный заслонкой,
Давит душу со всей мочи.

Сочинитель – не поэт,
А словами одержимый,
От других ко мне гонимый,
И жестоко столько лет
Мозг и чувства выжимает,
Я тебя не понимаю,
Сочинитель мой поэт.

Не стать мне мудрым, но усталым
От невозможности понять,
Что жизнь с рожденья обещала,
В наследство, что вручила мать.

Кто сотворил в мечтаньях Бога
И преклоняется ему,
И перед смертью у порога
Тогда, быть может, я пойму.

Пойму трагичность заблуждений,
Прозрею духом, не умом,
И этот дух, как чистый гений,
На миг сверкнет пред вечным сном.

Но мне тогда уж будет поздно,
Иль всё равно, одно и то ж,
Сорвать завесу невозможно,
Как Янус – истина и ложь.

Не вспомнить мне былые жизни,
Вперед на век не заглянуть,
Служил себе ли я, отчизне,
И тот ли выбрал снова путь.

Душа стареет и мельчает,
Мелькают мысли прежних дней,
Что жизнь бурлит, не замечаю,
Что я плетусь в хвосте за ней.

Не стать ни тем, другим, ни этим,
Для смерти точно я созрел,
Как у детей растут уж дети,
Я жил, как мог, не как хотел.

И непогоды настроенье
Пройдет, как лёд иссушит лужи,
С весной вернутся повторенья,
Я жду тепла, не зимней стужи.

Я ждал тепла любви любимой,
И близость близких уваженья,
Так жизнь моя промчалась мимо
В страстях и муках наслажденья.

Не стать и тем, кем так хотелось,
Не потому что не сумел,
Душа мне быть иным велела,
Угля добавив в чистый мел,

Чтоб видеть всё в реальном цвете,
И научиться быть собой,
И мелочь всякую приметить,
И вникнуть в мир над головой.

Сойду я с поезда однажды,
Забыв в вагоне всё, что вез,
Не утолив к познанью жажду,
Блуждать отправлюсь среди звезд.

Признаньем истины не легче
Свою судьбу воспринимать,
И срок земной, как зря истекший,
Бог не вернет прожить опять.

В строю ты общем не героем
Дорогой жизни прошагал,
Прервать тот путь хотел порою,
Коль недоступен идеал.

В тебе не кровь бойца кипела,
А кровь обычная текла,
Чего не мог, того хотелось,
Любви хотелось и тепла.

Любил и сам, тебя любили
Не ярко, пламенно и страстно,
Как все обычно в этом мире,
Свой век ты прожил не напрасно.

Оставь другим, а как оценят,
С оценкой собственной сравни,
Не совпадет что, провиденью
Всё с благодарностью верни.

Сейчас мне только остается
Свою судьбу ругнуть в сердцах,
Но и простить, не доведется,
Как дух на небо, в землю прах.
Не кто-нибудь, а сам я правил
Судьбой своей без всяких правил,
Что отразил в своих стихах.

Во мне и смех теперь свободней,
Как ветер осенью сорит
Листвой желтой прошлогодней,
Он не со зла, а так – шалит.
Судьба, и спутник мой и друг,
Отбилась, подлая, от рук,
Чем одарила, тем и сыт.

И мне осталось рассмеяться,
Судьбу прижав к груди родную:
Я не хочу с тобой расстаться,
Я не хочу судьбу иную.
Звала ты быть меня поэтом,
И я писал всю жизнь про это,
Мечтам даря все поцелуи.