Как-то мне с тобою не заладилось
И культурой тебя больше не пронять.
Значит я не сильно тебе нравилась!
Эх ты, гад! Ни дать тебе, ни взять…
Баламутят мысли беспредельные
В воспалённом до красна мозгу…
Наподдать тебе (идея дельная!), —
Мне любовь шепнула на бегу!
Пожалей меня, мама!
Скорикова Нина
Мама, я твой крошечный ребёнок.
Я только – только начинаю жить.
И не дорос ещё я до пелёнок,
Тебе решать – мне быть или не быть.
Конечно, я ребёнок нежеланный,
И обстоятельства глухи ко мне.
И ты решаешь: будет негуманно
Меня рожать по нынешней весне.
Ты озабочена своим семейным бытом:
Чтоб в доме был достаток и уют,
И чтобы завтрак и обед был сытым,
А вовремя зарплату не дают.
Твой старший сын закончит школу скоро,
А дочка поступила в институт.
И бабкой называться тебе впору,
И годы, окаянные, бегут.
Отец мой философски размышляет,
Что было-бы неплохо и родить,
Ребёнок третий нам не помешает,
Глядишь, поможет в старости нам жить.
Что сорок лет – совсем ещё не возраст,
Рожали же ведь раньше в пятьдесят,
Что чувствует себя вполне он бодро,
И смог меня бы на ноги поднять.
Притихла ты, в сомненьях, в размышленьях,
Отбросив рассудительность на миг.
Отец мой, в ожидании решенья,
Присев к столу, задумчиво притих.
А я живой, я трепетный комочек,
И жизнь во мне пульсирует, стучит.
И, сквозь защиту тонких оболочек,
Родной твой голос буднично звучит.
Ты мужа – недотёпу упрекаешь,
Мол у соседей дача и хрусталь,
А кумовья машины всё меняют,
И что ему тебя совсем не жаль.
Ведь дети много требуют расходов.
А время не из лёгких, как назло,
И для семьи стабильных нет доходов,
И с мужем ей совсем не повезло.
А я хочу кричать, ищу спасенья —
Не надо, мама, пощади меня!
Не принимай поспешного решения,
Убийством свою душу леденя.
Семейного уюта не нарушу.
Я буду беззаветно вас любить.
Ты жизнь мне даришь, а Создатель – душу,
Чтобы её навеки сохранить.
Любовь и ласка пусть в тебе проснётся,
Разгонит мимолётную тоску.
И пусть твоя ладонь меня коснётся,
Прильнувшего к набухшему соску.
День Святого Валентина!
Татьяна Гассан-Филиппович
(реальная история, произошедшая
в одной уральской деревеньке…)
День Святого Валентина
очень любит тётя Нина!
Ждёт соседа у калитки —
(он теперь живёт у Ритки),
но по праздникам святым
Нина пьёт вино лишь с ним…
Что ей прыгать да скакать,
да мужчин других искать?
Этот, что соседом стал,
приглашенье вмиг принял
и про Ритку позабыл,
и калитку отворил…
В дом зашел с бутылкой смело
и принялся враз за дело!
Приобнял он нашу Нину,
глазом осмотрел картину,
что на стеночке висела
и на них с гвоздя глядела…
На картине той Амур
стрелами кокошил дур!
Вот сосед и осмелел,
громко песенки запел,
а потом пустился в пляс,
промелькнув в окне не раз!
Тётя Нина стол накрыла
и постельку расстелила,
но тут Ритка появилась
и в истерике забилась,
а потом ухват схватила
и соседа оглушила…
С Нинкой в драку не вступала,
потому что тоже знала,
как живётся одиноко,
что состарились до срока…
Вот сидят они и плачут
и сосед средь них маячит —
он очнулся, их обнял,
каждую расцеловал…
В общем, праздник был на славу!
А сосед живёт у Клавы…
Друг пригласил меня на свой День рождения в ресторан. Заведение расположилось в одном спальном районе столицы и, судя по всему, было не очень-то посещаемым. В большом зале находилась только наша компания – двадцать человек. Мы даже обрадовались, ощущение было такое, будто Гришка, виновник торжества, арендовал весь ресторан.
Сначала мы не могли наговориться, так как видимся не часто, произносили тосты, поднимали бокалы, но потом захотелось, чтобы «душа свернулась, а потом развернулась», захотелось музыки и танцев.
И только тогда я заметил, что музыка есть и есть даже диджей. Звучал Шопен. Я ничего не имею против классики, но для ресторана это не очень подходящий выбор. Видимо, диджей был фанатом фортепианной музыки, несмотря на свой молодой возраст. Вслед за Шопеном зазвучал Чайковский, за ним Лист. Когда дошло до Баха, я подошёл к этому любителю классики и сказал:
– А есть у тебя что-нибудь более весёлое, чтобы поплясать было можно?
Читать дальше