Светлана Казакова - Бабушкины сказки и поучалки

Царь поел, перекрестился: «Пусть рубаху мне сошьют,
А то я поизносился, дыры вон и там и тут!»
Снова Ваня горько плачет: « Без рубахи сто лет жил!»
Тут опять лягушка скачет: « Что случилось, расскажи?
Не печалься, Ваня милый, лучше спать ложись, а я
Это горюшко осилю, я ведь так люблю тебя!
А сама опять на поле, мамке службу задает,
Та из шелка травостоя, всю-то ночь рубаху шьет.
Ваня утром пробудился, видит, что рубаха есть…
«Эх, и сам бы нарядился, да отцу пора отнесть!»
Завернул в кафтан рубаху, чтоб не разгадал отец,
На башку надел папаху, и скорее во дворец.
Царь сидит, как есть на шиле, заорал на сыновей:
«Что невестки мне нашили?! Покажите, да, скорей!»
Вот Федюшка выставляет напоказ жены успех..
Ай, рубаха вызывает у зевак всеобщий смех!
Криворука, кривобока, горловины не видать…
Царь глядит – совсем убога: « Ну, полы ей подтирать!»
И Алешка вынимает своей женушки шитье…
Горько царь опять вздыхает: « В кухню, на кастрюль мытье!»
Тут уж Ванька постарался, развернулся, как сумел,
Батька ахнул, засмеялся, и рубаху вмиг надел.
Говорит, теперь, ребята, жен ведите на показ,
Посмотрю, что за девчата! Завтра в десять – весь мой сказ!»
Ваня плачет на подушке: « Ну, рубаха, ну, пирог…»
Но зеленую лягушку он показывать не мог!
Тут лягушка расспросила, и в чем дело поняла,
Ваньку чаем напоила, успокоив, как могла…
«Зря ты голову повесил, завтра встанешь и пойдешь,
Я приеду ровно в десять, как прибуду, ты поймешь..»
Ваня утром надушился, повздыхал: « Ну что, вперед…»
И сказать отцу решился: « Моя позже подойдет…»
Братья прячут в ус ухмылку, жены меж собой галдят:
«Не привел Ванюшка милку! Так лягушки не едят
эту пищу!»
Что тут скажешь! Обсудить где, что, почем,
Все умеют, не замажешь рты чужие калачом!
Царь прослышал про лягушку, но не верил, мало ль врак!
Хоть и олух был Ванюшка, но не конченный ж дурак!
Да, развлечься всем хотелось на смотринах для невест,
Любопытство разгорелось, тут и грянул гром с небес!
Испугались все ужасно: «Караул! Война! Резня!»
Ванька подскочил несчастный: « То зеленая моя!»
Все к окошку подбежали, там – карета, три коня,
Дама вышла вся в вуали, Ванька крякнул: «Чур, меня!»
Но жену свою встречает, вежливо к отцу ведет,
Царь невестку привечает, сразу под руку берет:
– А, скажи- ка, дорогуша, ты такая там одна?
В своем царстве для лягушек?
– Нет, есть маменька моя…
Царь ответом был доволен, подкрутил свои усы,
Знал, что многого достоин, он – не меркнувшей красы!
Ваня с толку сбит и хмуро трет отчаянно глаза:
«Ведь лягушкой была утром! Вот какая стрекоза!»
А жена была прекрасна: синеока и стройна,
И с улыбкой доброй, ясной… Да! Царевна в ней видна!
Платье нежно-кружевное, белый шелк, да жемчуга…
Ваня думает: « С такою я, конечно, на века!»
А царевна танец водит, как лебедушка плывет,
Ваня глаз с нее не сводит, как душа его поет!
Жены братьев поскакали, закрутились как круги,
И царю при полном зале оттоптали две ноги…
Да, влюбился наш Ванюшка, думает: «Сейчас сбегу,
Эту шкуру от лягушки сразу в печку и сожгу!»
На царевича натуру не нашлось ума в тот миг,
Прибежал домой и шкуру прямо в печку, слышит крик.
То царевнушка Елена прибежала за ним вслед:
«Что ж ты, Ванечка, наделал, натворил ты много бед!
Я б была навек твоею, если б малость потерпел,
А теперь мне быть с Кощеем, так Кощей мне повелел!»
И теперь к нему мне в царство предстоит далекий путь,
Подвело тебя упрямство и теперь меня забудь!»
Тут и туча налетела, то Кощей, возможно был,