Владимир Броудо - Благословенно МВИЗРУ ПВО. Книга девятая

Первые полгода у меня всегда в кармане лежала заначка – кусок хлеба. Есть хотелось постоянно, несмотря на то, что кормили нас неплохо. Потом уже хватало. Поправился я сильно, хотя по конституции я всю жизнь худой.

Самое смешное мое прозвище было – сухофрукт, самое приличное – марафонец. Других не скажу.

Самое лакомое блюдо было – масло. Его давали утром по 20 грамм, намазал на кусок белого хлеба – бутерброд готов.

Было такое понятие – 100 дней до приказа.

С того момента, как до приказа Министра обороны о призыве и увольнении с военной службы оставалось 100 дней, те, кого касался этот приказ, кто по этому приказу должен был покинуть славные ряды Вооруженных Сил – становились дембелями и свое масло отдавали молодому пополнению. Так и было.

Повар а в подразделении – особые солдаты. Можно сказать, что это лицо дивизиона, от которого зависит здоровье, настроение и крепкий стул личного состава. Обычно поваров готовят в учебном отряде полгода, если на гражданке они не работали по этой специальности.

Как-то осенью, при очередном призыве, сидим с замполитом в моём кабинете и беседуем с молодым пополнением, призванным на службу. Распределяем солдат по военным специальностям.

Призыв как говориться неудачный – один Восток: узбеки, таджики, киргизы, немного азербайджанцев. Ломаем голову: в какие расчёты их можно определить, если они по-русски не все говорят?

Стартовая батарея (где они хоть каким-то боком годятся) укомплектована почти полностью. А кого брать операторами на станцию наведения ракет?

Заходит очередной новобранец. Я его спрашиваю:

– «Фамилия?»

– «Повер» – отвечает. Замполит записал.

– «Имя?» – спрашиваю.

– «Повер».

– «Отчество?».

– «Повер». Его ответы нас с замполитом не удивили: у восточных ребят часто фамилия имя и отчество одинаковы.

– «Национальность?».

– «Повер».

– «Какая???» – удивились мы не понимая.

– «Повер».

Мы недоумевали. Тут замполит проявил находчивость:

– «Командир! Может это по -ихнему выражение „не понимаю по-русски?“. Давай вызовем второго такого-же – национальности пусть наводит транскрипцию».

– «Брось ты… одним словом целое предложение… хотя кто его знает».

Но всё же попытался ещё раз:

– «Послушай – говорю я ему – не морочь нам голову, такой национальности нет». Вдруг он начал говорить:

– «Докумэнта ест» – отвечает и протягивает мне какую-то замусоленную бумажку.

Она у меня долго хранилась, я её показывал друзьям и знакомым, когда рассказывал этот случай – не верили.

Читаю:

– «Справка этат выдан Махмаджан Майры патаму что он хароший повар. Подпис: Придсидатель сельскава Савета аула».

На справке подпись и печать.

Мы с замполитом рассмеялись: всё стало на свои места, а солдат заговорил:

– «Я повер. Снег – баюс. Холод – баюс. Стартабатарей – баюс. Назначай повер началник!».

Решение я принял, не задумываясь – в стартовую батарею. Наступала зима, снега много. Надо ежечасно чистить пусковые установки, а солдата, пока он не изучил русский, язык только этому и можно было научить.

В то время у меня на кухне работал поваром солдат из Ленинграда по фамилии Берхман. Шустрый парнишка. Повар от Бога. До призыва в армию он работал в ресторане «Невский», который находился прямо на Невском проспекте в Ленинграде.

Мы с Анной годы спустя в этом ресторане побывали, Берхман там работал, но была не его смена, встретиться не удалось.

Не знаю, почему Берхмана не перехватили для службы в столовые вышестоящих штабов, и он попал в дивизион.

Даже трудно предположить причину. Может проморгали, но скорее всего из-за фамилии. Готовил Берхман отлично. К этому времени я привёл солдатскую столовую к образцовому виду.

Стены оббил вагонкой и обжег под старину.

Привёз из родительского дома фотографии видов Ясной Поляны (больших размеров 70×50 см натянутые на планшет) и развесил по стенам. Получилось очень хорошо. Из подсобного помещения сделал офицерскую столовую – обычно на довольствии стояло 5—8 холостяков. Это были не только офицеры, но и прапорщики.

Столовую оборудовали, сделав соответствующий дизайн и закупив на заработанные солдатами в совхозе деньги – мебель, шторы на окна, хорошую посуду. Продуктов на складе было достаточно, и я приказал готовить для офицеров отдельно от общего котла. За это они платили в финчасть с получки. В этой столовой кормили все комиссии, которые постоянно приезжали в дивизион.