Александр Новиков - Симфонии двора (сборник)

Все так и было. Кричало быдло,

В собачьей стойке изготовясь.

Над головой трясло и выло,

Порвать готово седую Совесть.

Вопила баба. И портупеи

Сползали с пуз ему на горло.

Собралась стая. Да не успели.

Ушел он. Тихо, светло и гордо.

Скорбь академий. И даже – Тауэр.

По всем столицам – известье глухо.

И лишь в России на общий траур

Не набралося – не глоток – духа.

Не одолело людское вече

Людишек мелких, на власть реченных.

Не докричалось. Ушел навечно

Великий Политзаключенный.

Чудно так, что городов

Больше, чем правителей.

Смотришь: чуть только – «готов!» –

Тут как тут славители.

Например: была ты – Тверь

С архи-древне-глиняной,

Ан преставился теперь,

И быть тебе – Калининым.

За примером не бежим –

Тьма примеров тьмущая.

Может, кто и заслужил

По такому случаю.

Но по мне, хоть ты герой,

По всем меркам вымерен –

Город выстрадай, построй,

А потом уж – именем.

Брежневка… Устиновка…

Ворошиловка…

И без «ка» живут пока. Ждут

пинка.

Дико так, что в городах

Улицы столетние

Тихо канули в веках

Или ходят сплетнями.

Как там сказано у нас:

«Мир до основания…»?

Нам разрушить – плюнуть раз.

И – лепи названия.

Брежневка… Устиновка…

Ворошиловка…

И без «ка» живут пока. Ждут

пинка.

А на улицах – дома

С арками-порталами.

Коль велик был – жизнь сама

Ждет с инициалами.

Но коль бюст себе сваял,

В лучший мир не прибранный –

Скоро вывеска твоя

Взвоет всеми фибрами.

Брежневка… Устиновка…

Ворошиловка…

И без «ка» живут пока. Ждут

пинка.

Лики мутные икон

И тюрьма старинная

Звали город испокон

Катей-Катериною.

Имя стерли, вымели

Катьку слабополую,

И пошли, пошли, пошли

Слабые на голову.

Брежневка… Устиновка…

Ворошиловка…

И без «ка» живут пока. Ждут

пинка.

Всех припомнить не берусь

Городов и званий я.

И, пожалуй, только Русь

Может дать названия.

Самозванцев же – сорвать,

Вслед на разный лад свища.

И отныне называть

Ими только кладбища.

Сталинское… Брежневское…

Ворошиловское…

Там, где похоронено лучшее

людское.

Товарищ Генеральный секретарь!

Еще витает дух почивших в бозе.

По правую от вас еще – главарь,

По левую, чуть сзади – мафиози.

Очки сверкают за спиной у вас,

Не круглые, но все-таки зловещи,

Готовые в два счета, хоть сейчас,

Как только им хоть чуточку проблещет.

Ветви поздно выряживать

почками –

Это древо прогнило в корню.

Зря пытаетесь язвы – цветочками,

Поливая три раза на дню.

Я помню прозорливейших отцов,

С историей играющих, как с сучкой.

И каждый начинал в конце концов

Не здесь, так там опутывать колючкой.

Как мог он ошибиться и сглупить?

Он завещал нам верить этим шляпам.

Как страшно, что могло бы так не быть

И подыхать пришлось мне с тем же

кляпом.

Пересылки, остроги и лобники

Есть на выбор любых величин.

Все мы в этой стране уголовники,

Всех судить нас за то, что молчим!

Я думаю, коль я еще живу.

Вдвойне, когда меня на рифы тащит.

Я далеко глядеть вас не прошу,

Но я прошу: оглядывайтесь чаще.

Благой порыв дать волю всем парам

Не означает скорый выход в море.

Я вас прошу не строить дальше храм,

Где кость на кость на кровяном растворе.

Бросьте в печь оловянным

солдатиком,

Если в чем-то не прав я насчет: