Ольга Медведева - Не будите тишину на заре

Давно закончилась война,
Над нами голубое небо,
Настали мира времена,
И поле битвы пахнет хлебом.

И пусть сегодня рядом с нами
Нет победителей войны,
Но их портреты с именами
В строю парадном несём мы.

Пусть видит мир наших героев,
Кто от фашизма землю спас,
Они идут парадным строем
И смотрят с гордостью на нас!

Разрыв снарядов, и земля
Взлетала чёрным вороном,
И стоны слышали поля,
Пропахли гарью, порохом.

За Ржев шли страшные бои.
Кто в мясорубке этой выжил,
Тот помнит все сраженья дни,
И взрывы до сих пор он слышит.

А город был сожжён дотла,
И ветер в трубах голосил.
Окутала седая мгла,
И плакать не было уж сил.

Сжигали заживо людей…
Их крики ветер разносил…
За что же ангельских детей,
Фашист проклятый, ты убил?

Зачем пришёл на нашу землю?
Умыться кровушкой детей
И материнскою слезою
Войной убитых сыновей?

Да будь ты проклята, война!
Убиты миллионы жизней,
Фашизм изгнали навсегда,
И мы верны родной отчизне.

И пусть спокойно спят солдаты
В могилах братских без имён,
Проходят мирные парады,
И памяти огонь зажжён.

Хранится правда о войне
В не рассекреченных архивах,
А правду знать страшней вдвойне,
От правды кровь застынет в жилах.

Солдаты – пушечное мясо
Бросали в смерти котлован,
А на войне везде опасно,
Кто не убит, как выжить там.

От смерти нет, не закрывались,
Бросались в рукопашный бой,
С родными мысленно прощались.
Шёл батальон вперёд штрафной.

Приказ один – искупишь кровью,
Второго шанса не дано,
И слушают с такою болью,
Лежит на них врага клеймо.

Оклеветали так солдата,
И веры больше нет ему.
НКВД – такая плата,
И брошен будешь ты в тюрьму.

Но есть приказ, вперёд и с боем
Взять до полудня высоту,
А в спину штык, и под конвоем
Готов ты искупить вину.

Ползёт солдат по трупам к смерти,
Под шквалом сильного огня,
Он доползёт до нужной цели,
Возьмёт огонь весь на себя.

Погибнет много в том бою,
Солдат останется лишь рота,
Он искупил свою вину,
И телом закрыл жерло дота.

В могиле похоронен братской,
Лежит за Правду, рядом Ложь.
Склонился куст рябины красной,
И слёзы льёт прощально дождь.

И залпы мирного салюта
Он не услышит никогда,
И только матери молитва
Тревожит Бога небеса.

Хозяйкой в дом вошла война,
И разгорелся огонь смерти,
И вдовьих слёз полны глаза,
Ведь на войне погибли дети.

А у неё их было трое —
Красивых статных сыновей,
И вот осталось только двое,
И волос снега стал белей.

Шли письма с фронта очень долго…
Она надеждою жила,
На сердце матери тревожно,
Войну проклятую кляла.

А почтальон, почти старик,
Глаза при встрече опускал,
Никто не знал, что сын погиб,
Он горе похоронки знал.

Он знал, как трудно одному,
Другим ещё трудней.
Он схоронил свою жену,
Сгоревших заживо детей.

Как эшелон с людьми бомбили,
И «мессеры» вели стрельбу,
Как всю семью его убили,
Вмиг изменив его судьбу.

Когда по улице он шёл,
За ним из окон наблюдали.
Ну слава Богу, не зашёл…
Его со страхом люди ждали.

Письма казённого боялась,
Вдруг похоронку принесли.
Открыть так долго не решалась,
Дни скорби чёрные пришли.

Второй сынок погиб на фронте,
Как пережить ей эту боль?
Он рядовой, он был в пехоте,
Фашистский дот закрыл собой.

Весною майской, в день Победы,
Убит был третий её сын.
Шли очерёдно жизни беды,
Как тяжкий крест нести живым?

Повсюду чёрные платки,
У вдов нет радости на лицах,
Не все вернулись мужики,
А им всего-то лет по тридцать.

А почтальон людскую боль
Хранил в своей душе,
Он был наедине с бедой,
И смерть звала к себе.

Он умер тихо, на рассвете
Держа в руках письмо,
Там фотографии в конверте,
Здесь не осталось никого.