Леонид Машинский - Коронтин

На границе сознания спящей.

Это что? Это кто? Это ад?

Или это – чтоб было острее

Наше чувство движенья назад,

К чистой жизни от грязной идеи?

Зеленушки* и дятлы. И вот -

Вроде дрозд – неуверенно, кратко.

Странным опытом сердце живёт

И само есть по сути – загадка.

27.03.20

*Chloris chloris.

Намёк сингулярности

Странных случаев регулярность

Намекает на сингулярность.

Это просто. Не надо ума.

Силиконовая зима.

Ляжет инеем тонкое иго,

А сознанье падёт как верига.

Да и тело не суть -

Стоит только вспорхнуть:

Вверх и вверх устремляйся, амиго!

27.03.20, 21.04.20

Потрудимся во благо

Хорошо, что есть телефон,

А особенно – в дни чумы -

Помогает общаться он,

Как бы ни были дни темны.

Вирус крепок, а мы больны -

Мы боимся не только слёз

И врагов, и своей страны;

Ужас – от соловьёв и роз.

Вдруг придут и захватят нас,

И утратим мы свой уют.

Электричество бы да газ!

К чёрту – святость и абсолют.

Бог глядит изнутри на нас;

Мы глядим – знает Бог куда,

И изрядно косит наш глаз;

Что ж, беда – лучший друг труда.

27.03.20

Дрозд

Начинает дрозд робко-робко,

Но всё более – на своём;

Усложняется обстановка:

Мир меняется, мы поём.

И когда гнетёт нас простуда,

И когда страшит нас беда -

Вдруг сквозь чёрные тучи чудо

К нам заглядывает сюда.

Дрозд поёт. И надеждой тонкой

Исполняется тишина,

И прекрасным лицом ребёнка

Улыбается нам весна.

27.03.20

Люди и филины

Трудно отличить людей от филинов -

Человек всем может стать, вдрызг вылиняв.

Если ближний говорит "ух-ух" -

Значит это всё же не петух.

Филины – они в дали, в укрытии,

Человек же – в акции, в событии;

Но и человеческая речь

Служит, чтоб к себе других привлечь.

Я, такой-сякой, и гад, и пьяница,

Филинов люблю, людей – как станется.

Филины молчат, и люди – т-сс! -

Вот такой возможен компромисс.

27.03.20

Панацея

Спустя закат, так быстро холодает;

И птицы совершенно не поют.

Огня во внешнем мире не хватает,

И лишь в душе – внутри меня – уют.

И что' же там, в душе? Одни заботы

О злобе дня и о дальнейших днях.

Кругом не видно даже позолоты -

Прах в самом деле выглядит как прах.

Душа болит – на то она нежнее,

Чем грубая реальность; но росток

В ней рдеет долгожданной панацеи -

Так солнцем наполняется восток.

27.03.20, 21.04.20

По идеям

По-масульмански – под Венерой

Сияет ранняя Луна;

А в Божьем мире пахнет серой,

И всем понятно, в чём вина.

Способности имеем к слогу

Мы многие, но в нас излом -

Могли бы слать мы письма Богу,

Но почему-то мы не шлём.

Всё понимаем, всё умеем,

Но лишь стреляем вверх как в ноль

И получаем – по идеям -

Всё ту же быль, всё ту же боль.

27.03.20

Сердечный порыв

Снова ветер, но ветер тёплый -

Не кусающий, но живой -

Ворошит тополя и вётлы,

Ходит во поле по кривой.

Это небо земле – отрада,

А для неба жена – земля;

Им бы только достигнуть лада,

Чтобы хором взошли поля.

Грусть высокая – в небе белом,

Радость низкая – в кельях нор;

Свет по чёрному водит мелом,

Забеляя вселенский сор.

Сердце рвётся, как будто взвиться

Хочет брызгами в облака -

Это кровь во плоти ярится,

Словно замкнутая река.

29.03.20

Высотка

Погода опять меняется -

Наверно, дожди пойдут.

Ах, только бы не отчаяться,

Не сдаться – остаться тут,

На горке, почти игрушечной,

Где мал, как уют, простор,

Но всё же для силы пушечной

Нашёлся в траве упор.

Здесь – место, где грежу сонно я,

Угревшись под сенью муз -

Моё утвержденье скромное,

Мой кровный с землёй союз.

И пусть наступают ужасы

Стеною со всех сторон -

На них проявлю я мужество,

Как лев, защищая склон.

29.03.20

Над дураками

Не хочу надевать капюшон -

Очень хочется слушать дроздов -

Как какой-то запутанный сон,

Как запомненный сызмальства зов.

На юру – всё темней и темней,

А в душе – от печали светло:

Вместе с бликами сколько теней

В подземелье ручьём утекло…

Хочешь в небо, да держит узда,

И на грешном уме – гнёт подков.

Только тихая песня дрозда -

Выше тления и дураков.

29.03.20

На зло эпидемии

Безумие, довольно гнусное,

Распространяется кругом -

Несётся пропаганда устная,

За нею вслед – письмо бегом.

Мы все боимся умирания,