Римид Нигачрок - А так давно, недавно… Цикл стихов

Засыпная изба, шесть на восемь, и печь,
Типа русской, в середке – громадой.
На морозе продрог, если, можно прилечь
Хоть втроем, и тесниться не надо.

Палку-конь оседлав, нарезая круги,
Я скачу и скачу вокруг печки в атаку,
На пути табурет, слышу звон кочерги,
Мне смешно, хоть и хочется плакать:

На коленке синяк, и заноза в ладонь,
Ну и пусть – я врагов победитель.
Печка дышит теплом, догорает огонь,
И меня, я на ней уже сплю, не ищите…

У Брагиных с полдюжины,
Считай, что, ребятишек,
От сосунков, до школьниц,
С полметра и повыше.

И я у них вдобавок
Гощу с утра до ночи,
Ведь не чужой ребенок,
Сродный, между прочим.

В страйке чушек трое,
Теленок и корова,
Там кролики и куры,
Петух, драчун, здоровый.

Заноз после войнушки
Я нахватал в ладошки.
Мой меч – обычно палка,
Ручка стругана немножко

Складником небрежно,
Сойдет и так для боя.
Сестрицы: зрители на лавке
Сидят, а бьются двое.

Кто победил, неважно,
Я, братец мой, Николка…
Ой, больно, тетя Клава!..
Терпи казак – орудует иголкой.

Прижгла зеленкой ранки:
До свадьбы заживет!..
Идите дети в хату
Пить молоко – зовёт…

Большие сани трактор
Волочит с ближних гор,
С дом сена наложили,
Коровам вкусный корм.

Уж за полночь, и звезды
Одни во всей вселенной,
Дремлю под тарахтенье,
Поджав к груди колено…
.
Подъехали, а мамка,
Схватив меня в охапку:
Тебя я потеряла! – кричит…
Мне страшно, или зябко?..

Предупредила б, Клава,
Я вечер весь на нервах,
Что сын на сенокосе…
Рассвет восходит серый.

Печное отопление в пятиэтажных,
в домах кирпичных, и без лифта.
На чердаках веревки бельё сушить
привязаны к стропилам.
«Бомбоубежище» и стрелка-указатель
чернеют крупным шрифтом.
В подвалах тесно: там ящики, клетушки,
Как население углем тогда топилось.

Раздолье нам, ребятам: подвалы, чердаки
доступны для тусовок в любое время суток.
Там схроны и лежанки, от взрослых тайники.
Там старшие ребята играют в карты будто
по-крупному на деньги, ворованное прячут.
Там место для свиданок, выпивок и драчек.

А малышне в ту пору, как я сам, дошколятам
казались ужас-сказкой те чердаки, подвалы.
Таинственные тени, страх темноты заклятый
к себе магнитом тянут, какой-то звук, бывало,
В углу раздастся темном, душа уходит в пятки.
Но мы туда стремились, играли даже в прядки.

А город разрастался среди тайги бескрайней,
вбивали сваи шумно, копали котлованы…
За Вычегду за зверем ушли лесные тайны,
Как здесь от новостроек в земле зияли раны.
У старого завода большой завод фанерный
Заложен еще в зиму, как основной, наверное.

Бараки, частный сектор, дома из бруса всюду
В два этажа, с полсотни, где мы когда-то жили.
Тех мест из детства разве когда-нибудь забуду,
и школу, и конюшню, церквей старинных шпили.
Аэродром, за лесом поле, куда толпой бежали
Смотреть мы, ребятишки, как самолет сажали.

Клуб, склады, водокачка, через мосток и школа.
За ней завод фанерный, гараж, забор, сторожка…
Как далеко те годы, места, где был я молод…
Вот вспомнил ненароком, и погрустил немножко.

Пока не дали место в детском саде,
Я с младшим братом нянчился все лето,
Менял штанишки, если он нагадит,
Чтобы не хныкал, отдавал свою конфету.

Я осенью пойду учиться в школу,
В апреле мне исполнилось семь лет,
И ранец с книжками, тетрадями тяжелый
Готов, и к сентябрю обут я и одет.

Ну а пока босой и в шароварах,
Взяв брата за руку, гуляю там и тут,
На стройку ли пойду, в поселок старый,
Иль в магазин, хотя б на пять минут.

«На Вычегду пойдем, на водокачку,
Где наша мама, Толик, если не устал?
Или в аптеку – потрачу я заначку
На гематоген, купить ведь обещал»

Коробки, ящики горой за магазином,
И ни души… пройти уже хотели…
Бумагу серую измятую откинул,
А там на дне слой слепшей карамели.

Удача, брат!.. Под кустики добычу
Отволокли и… пир конфетный там
Устроили: брат в мякоть пальцы тычет,
Потом их в рот, измазался весь сам…