Сергей Иванов - Философская загадка, или Палка о двух концах…

По законам я живу жизни бренной,
Всё забочусь о еде и здоровье,
Но в одной из сотен тысяч вселенных,
Можно вовсе пренебречь мною.

В суете мелькают дни, бегут годы,
Тёти-дяди, мать с отцом канут в Лету,
За заходами приходят восходы,
За закатами краснеют рассветы.

Так, однажды, я исчезну навечно,
Кто-то будет вспоминать ещё долго,
Воссияет жизнь звездой в Пути Млечном,
Ну а мне-то с того что толку?

Я ж не знаю как живут в небе звёзды,
В чём их смысл, да и в достатке ли счастья?
Но уверен, что когда будет поздно,
Захочу я на Земле повстречаться.

С теми близкими, о ком вспоминаю,
В час печали и в минуты веселья,
Когда грустно и тоскливо бывает,
И тогда, когда от счастья хмелею.

Я ко Господу приду в день воскресный,
Знаю точно он меня не оставит,
Разметает суету и болезни,
Всё как должно в моей жизни управит.

На челе у него печать,
За спиной сожжены мосты,
Он бы мог о любви кричать,
Но услышишь ли это ты?

У него из груди огонь,
На висках серебрится снег,
Он бы мог быть с любой другой,
Но к чему бесконечный бег.

Ты прочтёшь о его мольбах
Перед Господом за тебя,
Ты узнаешь о нём в стихах,
Перечитывая, любя.

Вы найдёте друг друга вновь
В книге жизни пробелов нет,
Между вами живёт любовь
Уже несколько тысяч лет.

Внимание! Камера! Мотор!
Запущен киноаппарат.
Стучит по клавишам тапёр.
Ликует зритель невпопад.

Волшебный мир, в немом кино,
Ожил чредой готовых сцен:
Вот кто-то вылетел в окно;
Кого-то взяли на прицел;
Закрыла грудью мать дитя,
Спасая от смертельных ран;
От злобы, бешеный, шутя,
Смывает кровь с руки тиран;
Душа душе глядит в глаза
Влюблённым взором юных лиц;
В подушку катится слеза,
Из мокрых, слипшихся ресниц;
С печалью смотрит в даль старик,
Отправив сына на войну;
С молитвой пишет Божий лик,
Монах, у злых страстей в плену.

Бесчислен ряд житейских сцен,
Для человеческих ролей:
Любви, предательства, измен,
Шутов, красавиц, королей.

Волшебный мир, в немом кино,
Застыл, как буд-то ждёт конца.
Последний кадр отснят давно…
Финал! Смываем грим с лица!

Быть любимым – неприглядная участь,
Что в том толку, что ты кем-то обласкан.
Говорили о нём: «Вот, везучий!»,
Улыбался в ответ: «Жизнь прекрасна!».

Полюбила трубадура принцесса,
В дорогие одевала наряды,
Ничего не смыслил глупый повеса,
Что такой достоин думал награды.

Но однажды принц заморский явился,
Приглянулся королю с королевой,
На красавице принцессе жениться
Пожелал и предложение сделал.

Наигралась трубадуром принцесса,
Не по Сеньке беспородному шапка,
За порог отправлен глупый повеса,
Если честно, ну ни капли не жалко.

Быть любимым неприглядная участь,
Что в том проку, что ты кем-то обласкан,
Час назад твердили люди «везучий»,
Но в мгновение закончилась сказка.

Только ту любовь отнять невозможно,
Что в груди твоей пылает пожаром,
Отражаясь в каждой клеточке дрожью,
В человеческих сердцах, как в радарах.

Но понял я одну простую истину,
Что чистая любовь – богатство дураков,
И будет меж людей она всегда освистана,
Им не нужна она, ведь прок с неё каков?

А прок с неё велик, она спасенья бухта,
От жизненных штормов, невзгод и передряг.
И если гибнешь ты, поможет это ЧУДО,
Укроет от беды потрепанных бродяг.

Не взяв мзды за постой, накормит и оденет,
И словом подбодрит и отведёт беду,
Подскажет, что да как, да даст в дорогу денег,
И в узел соберёт горячую еду.

И ты отчалишь в путь на поиски сокровищ,
И будешь бит судьбой опять в который раз,
И надоест тебе бессмысленность побоищ,
И слёзы потекут из воспалённых глаз.

Поняв, что ты глупец не ведал своё счастье,
Давая полный ход, помчишься к бухте той,
А там уже давно, скрываясь от ненастья,
Вонзив в грунт якоря, стоит корвет другой.

Мораль моя ясна, как звёзды в лунном небе,
Что бухты, корабли – вы, люди всей земли,
Без разницы полов, кем ты из них бы не был,
Чтоб в чистую любовь, поверить вы смогли!