Михаил Шувалов - Душа и потёмки

День короткий, самый-самый,
Снег кружится за окном,
Жду письма иль телеграммы…
Бабку-ёжку с помелом,
Если вдруг не будет сказки,
Ступа здесь не пролетит,
Не мелькнут родные глазки,
С одиночеством один
Наворочаю фантазий,
Чёрт потом не разберёт.
Закажу я сто оказий
И отправлю их в полёт,
Каждой я придам умело
По росточечку любви,
Чтоб вокруг всё закипело,
Пело: "Боже, сохрани".
День короткий, самый-самый,
Снег нагнал тоску ко мне,
Но сейчас не до отравы,
Мысли в дрёме, мысли где…

Полна луна, и в звёздах небосвод.
Я лунный человек, и мир иной
Во мне всегда, всегда со мной,
Затерян я, потерян среди звёзд,
Среди своих потусторонних грёз.
Нет ничего в мечтаниях моих,
Что не похоже было бы на стих,
Который льётся, льётся из души,
Лишь оттого, что вы так хороши.
Как передать немыслимый восторг,
О, дай мне Бог, чтоб от любви я смог,
Достигнув высоты в полёте этом,
Вас озарить своим любовным светом
И подарить, оставить навсегда
В эфире звёздном… Впрочем, ерунда…
Я весь земной, любовью жив земною,
Лишь оттого, что рядом вы со мною.
Украсить вас признанием хочу,
Люблю я вас, воистину люблю.
И наяву на грешнице Земле
Богиней в дверь войдёте вы ко мне.

Нет, не хочу я быть богат,
В Париж, в Саратов не хочу,
Хочу туда, где жил Донат —
В Харбин я лучше заскочу.
Китаец, сморщенный в кулёк,
Покажет город за юань,
Ему, китайцу, невдомёк,
Что не нужна мне эта дрянь —
Я просто воздухом дышу:
Прими, Донат, вот мой венок,
Ты добрым был, хоть ты был строг,
И вечной памяти твоей,
Ты будешь жить в душе моей.
Во мне еврейское твоё,
Я всё обрезал бы своё,
Чтоб эпитафией моей
Была бы надпись —
Здесь еврей.

Судьба моя теперь на дне морском,
И Северного флота наш Главком
Венок спустил в волну морскую,
Слезой солёной море атакуя…

Мне что с того, что я на дне,
мне что с того, что долг я отдал,
Цветы в холодном буруне,
Ты прослезишься, будешь строгой.
Забудь, забрось, замай мечты
И не склоняй мне душу долго,
Я с этой донной высоты
Увидел всё, как было горкло:
И расставанье, и успех,
И то, что в лодку заколочен,
Но я моряк на чей-то грех,
Подводник я в тот трепет ночи.
Прости за душу и волну,
Морской закон другим не будет.
Я защищал свою страну,
Прости меня за те все будни,
Пусть сладко стелется волна,
Теперь она меня ласкает
И думку думает она.

Скажи, мой друг, моё вино,
Тебе со мною хорошо?
Так не показывай мне дно,
Дурное всё уже прошло.
Я не до дна, я поиграть,
Умом раскинуть и душой:
Мне говорила моя мать,
Отец любил играть со мной.
Когда в утробе я дышал,
Он бил её в её живот,
Ещё тогда я замирал,
Что жизнь закончится вот-вот.
Но вырос я и пью вино,
Уверен я, что мне уже
И там дано, и здесь дано.
Уйду же я на вираже.

Как много лет, из года в год
Он воровать учился – крот,
Лишь что-то плохо положили,
Друзья поэтому тужили.
Пришёл тут к власти обормот,
Расцвёл наш крот, шикарный крот.
Но шубку больше не сошьёшь,
Ну, если киллера наймёшь.
Немного лет – он олигарх,
И как-то странно он запах,
Нет, не гвоздика, не «Тройной»,
Он стал, смотрите, озорной,
Уже в политику полез,
Слепой, а смотрится как бес.
И рожки есть, и хвостик вырос —
Какой он крот, скажи на милость.
И свой забыл он огород,
Он всех обул и в глаз, и в рот.
За круглый стол он с президентом
Забрался как-то, был разодетым,
А тот ему ну всё простил,
Что воровал, и то забыл.
Сейчас мораль мою увидишь,
Вот:
Как глубоко зарылся крот,
Уж коль прошёл он центр земли
И сжечь его там не смогли
Ни плазма с магмой, даже чёрт,
Поверьте мне, он проживёт.
А нам уж, как-нибудь пыхтя,
Друг друга слать на ты, на я.
Ведь даже юный президент
Глаза прикрыл, вот вам ответ.

Все мужики без вас ничто,
Ничто семья, очаг и дети,
С работы кто пришёл в "пальто"?
Вы нам, пожалуйста, ответьте.
Как объяснить страданий груз,
Что придавил нас на диване,
Что от любви мы крутим ус
И смысл находим мы в стакане.
Вот почему, подняв бокал,
Мы за здоровье ваше выпьем,
Мужик, поверьте, он пахал.
Сегодня сделает всё с прытью.
Поёт душа, накрыв на стол,
Стоят шампанское и свечи,
Сегодня каждый балабол
Целует вас и ваши плечи!