Юлия Шитова - Голоса. Сборник стихов казанских авторов

Темнеет. Соком апельсина
В вечернем море солнце тает
И на камней прибрежных спины
Остатки золота бросает.
И я с тобой.

За окном метет метель.
Ах, какая канитель:
Бусы, шарфики, накидки.
Там, должно, играют скрипки.

А на улице метель.
Как покинула постель,
Целый день все снег метет —
Мир пушистый стал, как кот.

Ах, на улице метель.
А мой старший брат Мишель
Говорил совсем недавно,
Что танцую очень славно.

За окошком все метель.
Ах, чудная канитель:
Ленты, серьги, кружева —
Кругом, кругом голова.

Вечереет. Все метель.
Замело у дома ель.
Вся прислуга сбилась с ног:
Кто-то гладит, кто-то шьет.

Тише стал ложиться снег.
Кони чуют резвый бег,
И карета у ворот
Предвкушает быстрый ход.

Все красивы и свежи,
Все наряды хороши.
Сердца стук сильнее стал.
Ах, скорей, скорей на бал!

Пустил стрелу Амур-шутник,
Пронзив любовью сердце чье-то,
Но обнаружил в тот же миг,
Что кончилась его работа:

Колчан-то пуст, нет больше стрел —
При сборах пренебрег он сметой.
Махнул рукой Амур-пострел:
«Ну что ж, пусть будет безответной!»

Зигзагом линия судьбы,
А я мечтала о прямой,
Исходом чтоб любой борьбы
Победы знамя надо мной.

Увы, недолог век мечты —
Осколки сыплются, звеня,
Стремлений рушатся мосты,
А жизнь проходит сквозь меня,

Сгибая, старя и крутя,
Безжалостно и не спеша.
Но все ж, где плача, где шутя,
Пока еще живет душа…

Осень, осень поздняя —
Листья облетели,
Лишь рябины гроздьями,
Да в иголках ели.

Небо грустно – серое
В рубище из тучи
Дышит робкой верою
В солнца робкий лучик.

Лужи жадным чавканьем
Провожают боты,
И с унылым звяканьем
Дождь ведет работу.

Листья бесприютные
Захлебнулись грязью,
И ветра беспутные
Хлещут веток вязью.

Я иду замерзшая,
О тепле мечтаю.
«Осень, ты хорошая,
Но дождаться б мая!»

Говорят, что крест – по силам,
По возможностям, по духу.
Ты поплачь, коль защемило,
Только тихо, только глухо.

Если отступил – покайся,
И неси. Ты сможешь точно.
До конца. И улыбайся,
Даже если сердце в клочья.

Крест твой – дар, не наказанье,
С ним – благословенье свыше,
Это сил твоих признанье.
Все получится, ты слышишь?

Вокзальные часы секундной стрелкой
По каплям счастье отправляли в вечность,
И дождь холодный моросил и мелкий,
Тоски пустой пророча бесконечность.

Ты уезжал, последние мгновенья,
В глаза твои безмолвно я смотрела.
Вся жизнь, весь мир вокруг стекли в забвенье,
И был лишь ты, и ход безликих стрелок.

Катилось время мутным циферблатом,
Душа, мечась, спасения искала,
Но исчезало время безвозвратно,
И брезжили видения вокзала…

Стекло вагона, капли и ладони,
Твои ладони за стеклянной мутью
И губ твоих движенье. Сердце тонет,
Как будто наполняясь темной ртутью.

Я слов твоих не слышу. За улыбку
Слегка печальную (а может, показалось)
Хватаюсь взглядом. В чем была ошибка,
И время почему для нас распалось?..

Коснулись стрелки времени билета,
И поезд тронулся, перрон чуть закачался,
Но устоял, и не было секрета,
Что на часах иной отсчет начался.

Эпоха уходила безвозвратно,
Накатывало глухо онеменье,
Теряли четкость знаки циферблата,
Мир растворялся в мути безвременья.

Не смейся. Знаю, что считаешь дурой.
Но я, поверь мне, больше не твоя.
Уверен, что не выдалась фигурой?
Играть с судьбою – не таким, как я?

Не смейся. Ты смеялся слишком много.
Наслушалась я колкостей вполне.
Но не одна у нас теперь дорога,
И ты, вот счастье, ты не нужен мне!

Хотя посмейся… Неуместен, странен
И бесполезен твой бездушный смех.
Мне все равно. Мне безразлично крайне.
Я больше не мишень твоих потех.

Прощай… Ты не смеешься? Что случилось?…
Молчишь? Тебе?! И нечего сказать?!…
О! Говоришь, что глупо получилось
И предлагаешь повернуть все вспять?!