Вероника Шилкина - Самуил. История жизни в стихах

«Сегодня утром мне звонили…
…и показали монитор —
Сигналы мозга, сердца линии
Не вверх, а вниз шли как узор.

«Так не живут… и будет сложно,» —
Мне врач озвучил приговор.
«Лекарства не помогут больше —
Они вредят. Их перебор…»
Их отключили – мы решили…
Не мучить дочь и… отпустили…»

Поверь, я не сужу нисколько!
Храни всех Боже, чтобы только
Никто не должен был решать —
Ребенку жить иль умирать…

«Не верю!» – плача и рыдая
Обнявшись, долго мы стояли.
«И я не верю, что со мною
Произойти могло такое…»
Потом ты вдруг переключилась —
«А с Самуилом что случилось?»

И, взгляд унылый заприметив,
Быстрее слезы утерла.
Ты обняла меня за плечи
И посмотрела мне в глаза:

«А ты борись! БОРИСЬ!
Ты слышишь?!
Твой сын большой уже, и свыше
Вам помощь шлет великий Бог!
Борись! Все будет хорошо!»

От этих слов я оробела…
Так поразила твоя вера!
Все достижения, венцы
Разбила вдребезги мои.

И до сих пор я удивляюсь,
Как же достойно ты смогла
Перешагнуть свою утрату
И не забыла про меня.

Душой своей не обозлилась
И первой стала мне писать,
Справляться о здоровье сына
И мое сердце ободрять.

Подруга милая, родная,
Ты подвиг веры совершила:
Сама того не понимая,
Все это время ты служила!

Через тебя великий Бог
Мне важный преподал урок.
Ты состраданием своим
Отобразила сердце Бога —
Что Весть Благая без любви
Гроша не стоит и убога.

Я так четко теперь понимаю,
Что сама ничего не могу —
Когда грудь молоком разрывает,
А сцедиться спешу в пустоту…

Когда кроху своими руками
Укачать в полусне не могу:
В его легких зло крове-узлами
Урезает дыханья длину.

Когда вены стеноз окружает
И уродует сердца стену,
И желудок лекарством терзают,
И больница уж невмоготу…

Я боролась молитвой, слезами,
Я гнала, что есть мочь, темноту,
Что уселась на сына мешками
Под глазами, что живо снуют…

Я так четко теперь понимаю —
Без Тебя ничего не могу…
Я сосуд, что лишь пуст, и печалюсь,
Когда силы Твоей не храню.

Не своею мольбой исцеляю
И не раной своею дарю
Я здоровье, и боль забираю
Не сама, ведь свою кровь не лью…

Я так четко теперь различаю
Свой сосуд и Твою полноту…
Я на жертву Христа уповаю
И медалей Его не беру.

Я молюсь и всем сердцем желаю
Как росток, что привит на Лозу,
Обретать Твою мощь, отдавая
Все, что дашь, и не важно кому.

Я так четко теперь понимаю —
Без Тебя НИЧЕГО не могу…
Пусть растет, мое «Я» умаляя,
Твоя власть, чтоб мне сдвинуть гору.

Я вижу страшную картину,
Когда держу за руку сына:
Он в интенсивке в третий раз,
В повторной битве с пневмонией,
Измотанный от терапии,
В болоте немощи увяз.

И кислородная труба,
Беззвучным сделав малыша,
Как привязь держит его к жизни,
И авто-вдох вершит сама.
А от ремней он весь капризный…
Теперь больница нам – тюрьма…

Уже не кажется тиранством
Его недетское убранство:
Весь в проводах и синяках…
Хотя, зачем о пустяках…
Больней смотреть, как душит спазм
И как живет одним лекарством.

Я все смотрю на тело сына —
Как рвет его болезнь-зверина,
И не пытаюсь вновь искать
В себе вину, всему причину…
Но почему-то дух тревожно
Твердит, что это все похоже
На душ окаянных кончину…

И кажется, не я одна
Сижу в бессилье у окна,
А Бог – близ гибнущего мира.
Ведь Он – Отец, а я ведь мать…
Нам стало проще тут понять
Друг друга… у кровати сына.

– А если Я не исцелю?..
Служить ли будешь для Меня?
И если сына не спасу…
И если Я не воскрешу…
Любить ли сможешь ты тогда?

– …Тогда я все равно хочу
С Тобою быть… быть до конца…
И все равно Тебя прошу
Как мать, спаси мое дитя!

– Ты знаешь, дочь, Я все могу…
Но веришь ли, что вижу Я
Намного дальше, и веду
Путем высоким неспроста?

– Я верю, Отче, потому
Средь бури этой не тону…
И продолжаю до конца
Тебе я верить и тогда,
Когда не вижу наяву,
Что сыну лучше… для меня
И жизнь не в радость без Тебя…