Олег Мельников - Не прислоняться

Я хочу уже выйти из сумрака,
Столько потерянных дней!
С каждым разом
я становлюсь острей и злей.
Я как узник жду часа,
и вот он, гляди, настал,
Знаю, ко мне мне обращаешься неспроста:
Ты устал
волочить свою ношу,
которую хочешь сжечь,
как и всех вокруг не слезающих с твоих плеч.
Ты живёшь слишком пресно,
диета под номером раз:
Без тревог и сомнений
от гастритов и язв.

Хватит жить как положено,
оставь это дело другим.
Всем плевать на тебя —
можно выбрасывать нимб.
Я – твой внутренний Гойя,
рожденный в чудовищных снах,
Я знаю о боли то,
Что тебе не скажу никогда,
потому что ты слаб.
Потому что ты слишком прост.
Дай мне время,
увидишь,
я выпрямлюсь в полный рост
(такой вот прескверный гость).
И тогда ты вряд ли
сможешь со мной дружить,
Потому что ты мал,
потому что ты слаб.
И не умеешь жить.

Если ты повзрослеешь
И станешь честнее с собой,
Я буду готов рассказать тебе главный секрет.
Что такое смерть,
Друг мой.
И почему её нет.

(2018)

Жизнь теряет смысл, когда всё рухнет однажды,
ты теряешь себя как хлипкий кораблик бумажный,
плывущий в лапы к тому,
кто твои страхи и боль
чувствует за версту.
Ему уже невмоготу
поиграть с тобой.

Все когда-нибудь сбудется. Сбудется даже смерть.
И на казни невинных мы привыкнем смотреть.
И на боль свою мы привыкнем смотреть.
Бежать некуда: есть только ты и жизнь,
пристегнись покрепче и
держись.
Будет тошнить, вывернет до пустоты,
но, к сожалению, есть только жизнь
и ты.

Этот декабрь смеётся над нашим теплом,
Которое нам, пойми же, никак не сберечь.
Слово летит в пустоту. Вот так и живём —
Тревожно храним минуты израненных встреч.

Не надо меня бояться, я вижу всё.
Иллюзий питать, поверь, не моя стезя.
Засыпет зима до ушей ледяным дождём,
Успеет ли кто—то оттаять к концу февраля?

Не надо пытаться хоть каплю меня понять,
И мне не обидно тебя отдавать другим.
Красиво сложилось. Мы встретимся ровно в пять.