Андрей Милованов - Над нами Бог, в прощеньи сила…

Закрыл глаза и поклонился,
В поклоне с Храмом я простился,
Присел на лавку на прощанье.
«Вернусь, дождись», – дал обещанье.

Вот под ногами мёрзлый грунт,
Держу я путь на сборный пункт,
В клуб, что «Заветы Ильича»,
Куда ни плюнь, там саранча.

Ну что он мог нам завещать!
Людей как Русских истреблять,
Как Веру убивать в народе,
Молиться как его породе.

Его заветы – это бред,
В России лживый тёмный след,
Россию Ленин не любил,
Он в людях Веру всю убил.

Любить без Веры невозможно,
В России до сих пор тревожно,
Как жить и тут же ненавидеть,
Искры в глазах Святых не видеть!

Для Ильича до самой смерти,
Святыми были только черти,
Народ наш тёмным он считал,
С трибуны он на всех плевал.

Любил Володя словоблудие,
Народ в руках его орудие,
Гласит с балкона иль крыльца,
Натравит сына на отца.

В местах, где наш Ильич болтал,
Читал где Маркса «Капитал»,
Таблички с именем прибили,
И это место застолбили.

Я прибыл, к клубу подхожу,
На стены, здание гляжу,
Читаю: «Путь наш – в коммунизм!»
В стране сплошной анахронизм.

Народу там уже полно,
Неважно, что ещё темно,
Поют все, пляшут, выпивают,
Детей с гармошкой провожают.

«Ах, как родная мать рожала», –
Частушку женщина кричала,
Там пели разом: «Аты-баты,
Зачем Иван пошёл в солдаты?»

«Не плачь, девчонка, – хором пели, –
Промчатся белые метели,
Прольют осенние дожди,
Солдат вернётся, только жди!»

У нас, у Русских, обиход:
На праздник, иль в войну, в поход,
Тальянка с песней удалой,
Гремит, звучит над всей страной.

Здесь и вино, здесь и закуска,
Стакан налит, налита кружка,
Вокруг все люди породнились,
Бабули за внучат молились:

«Даст Бог, тебя дождусь, родимый,
Придёшь из армии красивый,
В парадной форме и фуражке,
С ремнём, начищенный, при пряжке.

Значки, медали на груди,
Мальчишки скачут впереди,
Цветы под ноги вам девчата,
За армию родным всем плата».

Ну, всё, команда: «Становись!
Родным от клуба разойтись!»
Мы встали, две шеренги в ряд,
Сержант считает всех подряд.

Автобус быстро подкатил,
Призыв в себе он разместил,
Родные в окна к нам стучатся,
Рукою взмах, пора прощаться.

Я занял место у окошка,
Мне не впервой, посплю немножко,
Куда – не знаю – повезут,
Когда приедем, позовут.

Вот пункт наш сборный, городской,
Кричит «Подъём!» нам рядовой,
От крика этого проснулись,
К дверям с вещами потянулись.

Выходим. Тут же офицер
Подтянут, стройный, нам – пример.
«В строй, в две шеренги становись,
Быстрей по росту разберись!»

Теперь солдатская привычка,
В строю по списку перекличка,
Ты должен громко крикнуть: «Я!»
Мы все теперь одна семья.

Затем на плац в строю движенье,
Ждём генерала выступленье,
В глазах у всех ребят тоска,
Кому нужны сейчас войска.

А плац забит призывниками,
Из школ Москвы выпускниками,
Вчера мы с партами простились,
Сегодня здесь все очутились.

У офицеров здесь волнение,
Ждут генерала появление,
Команду «Смирно!» прокричали,
Ребята сразу замолчали.

Вальяжный, грозный генерал,
Речь нам трибунную держал,
Что наша армия незрима,
В любой войне неуязвима.

Нас не застать теперь врасплох,
Он вспомнил про последний вздох,
Припомнил битвы и сраженья,
Министра вспомнил наставленья.

А дальше – всё как из кино,
Отдельный вклад Политбюро,
ЦК забота и народа,
Он вспомнил маршалов оплота,

Привет от генсекретаря:
«Он подписал приказ не зря,
Ему из штаба всех видней,
Нет нашей армии сильней.

И ночь, и день вождю неймётся,
Об армии родной печётся,
От нас он слушает доклады,
Ему мы армией всей рады.

Прошу сегодня здесь учесть,
Рекомендую всем прочесть
Брошюру «Малая Земля»,
Нетленный труд секретаря.

В той книге всё он описал,
Как в бой ходил, удар держал,
Как на привале все курили,
Как немцев гнали из России.

Сегодня нужно кинуть клич:
Спасибо, Леонид Ильич!
Страну в войне Вы отстояли,
Врагов с земли Святой прогнали…»