Ирина Котова: Муза. Избранные стихотворения

И теперь я всем сердцем запомню
Этих чувств дорогих глубину.
Каждый день этой мыслью заполню:
День ПОСЛЕДНИЙ на свете живу!

Мужчину первым сотворил Господь,
И свято первенство его, неоспоримо.
Ведь ум и сердце, кровь его и плоть —
Большая сила, что вовек непобедима.

Мужчина – первый. Значит впереди,
На острие, на фронте, в са́мом пекле.
Он Воин Духа. Тяжелы его бои.
Мужское сердце в них как сталь окрепло.

Но не всегда доступен взгляду этот бой —
Там нет ни крови, ни физических увечий…
Борьба с непредсказуемой судьбой —
Мужская доля. День за днём. Как вечность…

Господь мужчину первым сотворил,
Затем, его окинув строгим взглядом,
Ответственностью, силой наделил,
Чтоб верно защищал он тех, кто рядом.

Задачу важную доверил Бог ему —
Жену, детей, собратьев, подчиненных,
Отца и мать, друзей, свою страну
Беречь как ценный дар, ему вручённый.

Мужчина – первый. Значит впереди.
Судьбы удары смело принимает,
Чтоб знали те, чьей верой он храним:
Он счастье их надежно защищает!

Все мы раненые. Все до одного.
Но умеем тщательно скрывать
Шрамы, что оставлены войной…
Пуль осколки, что мешают спать.

Все мы воины. Невидимых фронтов.
Нам привычно саблю обнажать
И рубить своё же сердце в кровь,
Чтоб потери «внешней» избежать.

Все мы тут заложники. Обид.
Что засели в сердце глубоко.
Мы давно смирились, что болит,
На сердца повесив сто замков.

Все мы дети раненых людей,
Что от ран пытались нас спасти,
Снарядив защитой из идей,
Что по жизни будут нас вести.

Верили им больше, чем себе,
Чтоб ошибок их не совершить.
Дали волю внутренней войне,
Чтобы внешне очень мирно жить.

Все мы дезертиры. Пред собой.
Слишком трудно волю взять в кулак
И покончить с внутренней борьбой.
Проще взять – и всё оставить так.

Все мы тут блокадники. Себя.
Будь как все – и точно будешь цел.
Даже не пытайся жить любя…
Искренность – как выход под обстрел.

Все мы тут на фронте. На краю.
Жизнь от нас великий подвиг ждёт:
Миру душу отвори свою,
Стань собой. И в сердце мир придёт.

Ты знаешь, истина у каждого своя.
Мы сами для себя теперь пророки.
И правил свод нам опыт диктовал,
Мы проходили лишь свои уроки.

Любой из нас, кто старше двадцати,
Довольно преуспел в своих страданьях,
Запас ПРИНЯТЬЯ быстро истощил
И выбрал путь борьбы и ОТРИЦАНЬЯ.

Настолько стал привычен этот путь,
Что мы к ЧУЖОМУ мненью охладели.
Но не упустим шанса, чтоб блеснуть
Такой прекрасной истиной СВОЕЮ.

Неважно, сло́жны мы или просты,
Каким бы мы ни обладали нравом, —
А все в чужой стремимся монастырь
Мы непременно со своим уставом.

Нам кажется, что мы мудрее всех,
Что жизни мы изведали глубины,
Что истинно бесценен наш совет…
Но люди оценить его не в силах.

И если мы наш собственный устав
Ко всем и каждому умело применяем,
Мы вечно говорим: «Нет, ты не прав».
Мы отрицаем. Мы не принимаем.

И вроде бы довольны мы собой,
Считая нашу правду самой правой,
Но ходим все с протянутой рукой…
Принятья нет. Лишь отрицания отрава.

Всё потому, что каждый из людей
Идет по жизни в СОБСТВЕННЫХ ботинках
По одному из тысяч всех путей,
И уникален его жизни поединок.
Но можем мы друг друга исцелить
И выйти из борьбы слепого круга:
Лишь стоит отрицанья заменить
Любовью и принятием друг друга.

У каждой женщины – своя история,
Своя секретная и ноющая рана…
Свой неоконченный роман с героем,
Что стал героем не ее романа.

У каждой женщины – своя идиллия,
Что в сновидениях цветет, благоухая
Как свежераспустившаяся лилия…
Но сон ушел – и аромат стихает.

У каждой женщины – свое убежище,
Свой тайный лаз в глубины подсознанья,
Где прячутся сомненья неизбежные
И где живут все тайные желанья.

У каждой женщины – свое святилище,
Свой тайный храм, что строился годами
И стал ее души святым вместилищем
С ее воображения плодами.