Юрий Смирнов - Вселенная неформат

А вечером мы всё же повидались с хозяином.
Нет, не так.
Повидались с Хозяином.
В результате свидания
Первым стал неосязаемым Вова.
Что-то огромное,
Представьте себе корову с головой бога
И задницей смерти,
Стёрло его, как стирали с доски
Хорошие прежние дети.
В доме будто включили «Звуки Тоски»
Композитора Фабрицио Стоцци.
Хозяин Оксану сожрал через центр эмоций.
Мы с ужасом наблюдали,
Как она становится
Крапивой
Горем
Улетающими лебедями
Андрей спохватился – где Лёша с Леной,
Они оба приехали на курорт беременными,
Не плавали, много гуляли
Приусадебным парком.
Они как раз шли мимо окна гостиной.
Выпотрошенные,
Сжатые, как свиные шкварки.
Безликие.
Я повернулся к Андрюхе – а Хозяин
Уже пьёт его ликвор.
И внутри меня что-то крикнуло.
И в ужасе погасило свет.

Меня нет.
Нет, я есть.
На цепи в углу извивается Нина.
Хозяин её выбрал.
Хоть другие девушки демонстрировали
Более явное желание жить.

Он обещал меня освободить,
Если я запишу эту историю.
Моё новое имя – Горе.
И я вспомнил, вспомнил, вспомнил,
Чем мы вместе занимались раньше.

В легионе смерти «Веселье Банши».

Жили тогда в городе под горой,
Водили туристов за прайс немалый.
Папа всегда был мой дважды герой,
Особенно
Когда приходил усталый,
Падал ужинать.
Мама служит ему с разливной ложкой,
Папа пряным текстом ведёт фирмачей
Ледяной ледниковой стёжкой.
Они обязательно проваливаются в снег.
Но папа их выковыривает и тащит на себе.

Базовый лагерь вызывает четвёртый.
Как у вас?
Все мёртвые.
Некому отвечать.

А мне тогда в гору идти было рано,
Хотя я влезал уже в батины вибрамы.
Я часами ездил по городу на трамвае,
Считал ворон,
Глазел на матрон,
А если прижаться пахом
К монументальной скульптуре –
Пребывал в пубертатном рае.
Играл на гитаре один и в группе.
Порхал над цветком
Шаолинским монахом,
Как любой подгорец,
Учился смотреть на трупы.
Без истерик.
Базовый, это штурмовой.
Выходим.
Время терпит.
Штурмовой, удачи.
Погода портится.

Сель меняет в жизни города всё.
Сначала чувство,
Будто мельчайший песок
Летит и срезает тебе лицо.
Потом грохот.
За грохотом тьма.
Если не задохнулся илом,
Раскапываешь себя,
Пока есть силы.
Я видел умерших по пояс,
По грудь, по колено.
Я видел
Захлебнувшийся грязью трамвай,
Вагоновожатую,
Ставшую папье-маше.

Базовый, вы там где все вообще?

Папа построил наш дом на сваях.
Я помню, как все соседи смеялись.
Теперь от них ничего не осталось,
Кроме суперпозиций
В будущем буром янтаре.
Мама молилась,
Тронулась,
Оставляла кукол сестры
На алтаре.
В январе папу выжившие выбрали мэром.
В марте бывшая площадь стала сквером,
А маму навсегда переодели в серое.
В апреле ливни отмыли нас чисто.
В мае приехали альпинисты.
Заработали бары,
Пункты проката,
Вертолётные точки,
Больницы,
Морги.

Базовый поздравляет штурмовой.
Братцы,
С горой вас!
С горой.

Земля
Что мы купили в Чикаго
Оказалась камнем
Мы не ругали
Верховного мага
Он неплохо разбирается в боге
Почему он должен понимать в грунте
Грустно, но что поделать
Мы заказали в Сент-Луисе
Партию брёвен
Гнилых брёвен
Канадской ели
Мы поставили наши срубы
На нашем камне
Был ураган
И срубы улетели
Мы потеряли в тот день
Трёх раздавленными
Одну маленькую не нашли
Верховный маг сказал
Работаем дальше
Не обращаем внимания
На этот булшит
Когда-то бог пришлёт нам ангелов
Или подарит нам нефть
Двадцать восемь
Ушли с рассветом
Остальные сказали нет
Мы остаёмся
С тех пор мы бьёмся
Вгрызаемся в камень
Роем норы
Бьём скважины
Как панчер джеббы
Мы отважны и полны надежды

В начале была скважина
И создал бог бур
И полковника Эдвина Дрейка
По образу и подобию своему
И сказал он
Иди и бури
И была нефть
И отделил бог керосин
И хохотал
И было тепло

Мы перестали пить и смеяться
На четвёртую ночь
Наша община получила нефть
Получила то
Чего всегда хочется
Новые ткани на тело
Сытную еду
Даже поездки на ярмарки
За пределами штата
Может,
Поставить новую церковь
Главный маг
Заикнулся о лошадях
Мы смеялись
Только не угрожай
Возможностью ада
Ты обещал ангелов
Что твой бог смог
Эта нефть – это органика
Иди в церковь
Играй на органе
У тебя получается