Пусть изобилием застолья
Мы встретим тот прекрасный год,
Когда пойдет тебе за сто лет,
И будешь счастлив ты, и горд.
Но знай, что каждым новым годом
Светлана дарует тебя.
И потому пред всем народом
Ты поцелуй её, любя.
Стихотворение написано 15 марта 1991 года, за два дня до рокового и единственного в СССР всенародного референдума, то есть под впечатлением времени. С него по существу и началось мое «поэтическое» творчество в шальное и грустное для страны время, когда СССР начинал трещать по швам в результате бездумно затеянной президентом Горбачевым так называемой перестройки и глупо сформулированных для всенародного референдума вопросов относительно сохранения СССР. А в результате настал и тот трагический день
– 8 декабря 1991 года, когда в Беловежской Пуще (Белоруссия) незаконными действиями группы высоких должностных лиц страны простым росчерком пера был уничтожен Великий Советский Союз. За несколько мгновений три безумца – Президент РСФСР Ельцин, Президент Украины Кравчук и Председатель
Верховного Совета Белоруссии Шушкевич с группой соучастников (Гайдар, Бурбулис,
Шахрай) и ряд других безответственных лиц, сделали то, что бесноватому Гитлеру не удалось сделать со своей огромной, многомиллионной армией за четыре года войны с СССР.
А разве в высшие эшелоны власти не проникают глупцы? Да сколько угодно! Вот и в нашей стране из-за них началась буза и разлад. И я откликнулся на эту дикость мирового масштаба новым стихотворением – басней, которую назвал «Три шакала». Она была опубликована в популярной патриотической газете «Ветеран».
Сбрелись однажды три шакала
Решить, как власть им поделить.
И, крепко выпив для начала,
Поочередно стали выть.
Вот, первый, что по кличке «Шушка»
(В учёных значился глупец),
Вцепившись в льготную кормушку,
Капризно завопил, наглец:
«Вожак наш слишком много брешет,
Без умолку язык свой чешет.
Не хочет власть со мной делить.
Я не хочу ему служить»
Второй «Мазепой» обзывался
(За подлый и коварный нрав).
Тотчас охотно отозвался:
«Пора лишить его всех прав!»
А третий, с лапою побитой,
В шакальей схватке не добитый
(Тем самым жалким вожаком),
Рванулся к власти напролом:
«Я, понимаешь ли, желаю
Свой трон иметь. Все поделить.
Не будем мы друг друга хаять,
А дружным хором вместе выть».
И порешили: «Так и быть.
И вожаку о том сообщить.
И пусть молчит, поджавши хвост,
Забыв про свой высокий пост».
Но вот едва начав делить
Добычу общую и стаи,
Поодиночке стали выть,
Волков на помощь призывая,
При этом подло обещая,
Взамен – покорно им служить.
Поля, леса и воздух делят,
И даже корни от стволов.
И чушь такую всюду мелят,
Что «уши вянут» у волков.
И подлый с них пример беря,
Князьки шакальи встрепенулись.
И каждый тянет на себя.
И в стаях распри развернулись.
И прошлой дружбы не щадя,
Грызутся все, за власть воюя…
Глупцам шакалам растолкуем,
По-человечьи говоря:
«Где начинают власть делить,
Там миру никогда не быть».
А дальше, как принято говорить в народе, пошло-поехало. Я замахнулся на большее. Темы рождались жизнью. Стихи складывались легко и быстро. Пусть простые, но, как мне кажется, ко времени и бьющие в точку. Например:
Не забудется такое
И не будет пройдено,
Как в лесу под Минском трое
Поделили Родину.
И теперь права качают
Три отпетых наглеца.
И друг друга уличают
В кладке тухлого яйца.
И родилась еще серия подобных стихов. Некоторые из них были опубликованы в «Советской России». Я ликовал как автор, которого печатают. Нет для пишущего человека большей радости, как видеть вышедшее из печати его произведение, к какому бы жанру оно не относилось.
Он ярым коммунистом
Пробыл немало лет.
Примкнул к капиталистам,
И дал себе обет:
Разрушить всё святое,
Что славило страну,
И навязать чужое
Народу своему.
Пугая коммунизмом,
Зовёт его душить,
Чтоб глупость «гайдаризма»
В реальность воплотить.
В колодезь наш цинично
Плюёт, плюёт, плюёт.
Но так «демократично»
Всё из него же пьёт.
И вот молю я Бога,
При выборе наград,
Определить дорогу
Ему в кромешный ад.
Эти стихи родились в тревожном 1993 году, когда Ельциным из танковых орудий был расстрелян Верховный Совет России. Какое безумие правителя! Какое равнодушие «народа»! Даже сидя в тюрьме, рядовой поэт Осенев (псевдоним) – бывший председатель Верховного Совета СССР Анатолий Иванович Лукьянов написал стихотворение, в котором точно отразил это дикое, тем более для двадцатого века, событие.
Читать дальше