Анатолий Крикун - Времена

И крепкой каменной стеною опоясать себя смогла.

Князь Дмитрий в первом столкновенье с Ордою Бегича разбил.

Его войскам разгром устроил и пять царевичей убил.

Ордынцев власть в Руси упала, но умный Дмитрий понимал,

Что злая сеча предстояла, которой край ещё не знал.

********************

Над Доном и Непрядвою туман с полей поднялся

Ордынский конь в степи ночной заржал,

Стан русский бодрствовал и, молча, собирался

На сечу грозную – куда их Спас призвал.

Рубаху белую кольчуга покрывает-

Будь чист пред Богом, смерть в бою приняв, 8 сентября 1380 года

Земли за Доном нет для тех – кто выйдет в поле Куликовская битва.

Там Сергий молится, на честный бой призвав.

Там жёны, старики и малые ребята

На них надеются и молятся и ждут,

Не засвистит аркан в руках у азиата,

В далёкий край полон не поведут.

Потухли звёзды… – близок час расплаты

За страх столетний леденящий кровь

И поведёт на бой товарища и брата

К Отечеству сыновняя любовь.

Рассеялся туман… – две рати друг на друга

Как тучи двинулись – степной ковыль помяв,

Свет-Пересвет, Тьма-Челубей схлестнулись

И пали первыми, с коней своих упав.

Все семь князей бесстрашных Белозерских

В минуты первые булатом сражены,

Но, милостив господь- князь Дмитрий павший,

Увидит стяг победный, встав с земли.

Не посрамил он пращуров чубатых,

Чей дух витал над полем с вышины.

И орды чёрные, победами богатые,

Ушли за горизонт, растаяли в пыли,

Усвоив навсегда – аркан их волосатый

Не затянуть на шее русичей земли.

Русь арканом повитая,

Своей кровью умытая,

Не склонит больше голову-

Встретит светлые дни.

******************

Потомки Дмитрия Донского, Москву в наследство получив,

Просторы княжества большого прибрали в отчины свои.

Меж рюриковичами споры рождали злобный дух войны,

За власть – за пояс драгоценный – подарок Дмитрия жены.

Глаза кололи острым шилом – давно обычай был такой,

Один Василий звался «Тёмный», другой Василий был «Косой».

От злобы этой небывалой страдал и плакал люд простой.

От злобы той рождался деспот, чтоб править твёрдою рукой.

Василий Тёмный ослеплённый с собою на скамью садил

Ивана Третьего – что сыном, помощником в правленье был.

Много земель Москва собрала под руку твёрдую свою-

Кого купив, кого принудив, кого поколотив в бою.

Богатый Новгород Великий, сперва противился тому

И свою вольность вечевую нёс звонкий колокол в Москву.

Московский князь пошёл на милость – в осаду город взяв,

Простил все прежние проступки, но колокол убрал.

Бояр кичливых, новгородских в Москву переселил,

Увёз и колокол – знак власти, кнутом его избил.

И «государем» звать Ивана всем подданным велел,

Чтоб знали все – что власть Орды имеет свой предел.

Ахмат – Орды Великий хан, чтоб власть свою признать

На землю русскую пошёл Ивана покарать-

Тот дань, привычную, Орде велел не выдавать,

А всех послов, что слал Сарай, с позором прогонять. 1480 год стояние на Угре

Не мог с Византии жену позором покрывать падение власти Золотой Орды.

И шапку Монамахову пред ханом наклонять.

Ахмат привёл к реке Угре Орды большую рать,

Хотел великим их числом Ивана напугать.

Иван, с роднёю помирясь, успел войска собрать,

Прикрыв Москву, он не спешил с Ордой бой начинать.

Ахмет же, дважды попытался реку Угру переходить,

Отбит был пушкой и стрелою и, постояв, решил отбыть.

Монголов иго роковое Москва как лист сухой смела

И независимость, и силу, и веру в путь свой обрела.

МОСКОВСКОЕ ГОСУДАРСТВО. 1480—1721 годы.

С Ивана Третьего на Русь опять явилась власть,

Что крепкой, твёрдою была и суд вершить взялась.

Законом строгим государь самодержавным стал

И шапку Калиты надел, и скипетр в руки взял. Государь Иван Третий

Опора веры правой – град Константинополь пал, 480—1505 годы правления.

Руси ж Московской государь той веры дух поднял.

Орёл двуглавый стал гербом и на печать упал

И Византии древний дух на свой престол призвал.

Порядки ж стали как в Орде, где царь-каган стоял Государь Василий Иванович

И властью деспота кнутом народ соединял. Третий 1505—1533 годы правления.

Князей удельных в свой кулак без воли их сжимал,

Монах же мудрый Филофей власть эту освящал.

И в римских цезярях святых, исток её искал.

«Москва, – писал – есть третий Рим, четвёртому не быть.

«Служите верно богу все и власть должны любить».