Елена Кандалинская: Точка синхронности. Сборник стихов

У весны берега из цветущих берёз,
Нежно ветви склонивших к речному разливу,
У весны запах детства и радостных грёз,
Украшающих серые дни кропотливо.
То ведёт хороводы ночных мотыльков,
То засыплет внезапно луга разнотравьем,
Это первые грозы, последний мороз,
Это наши мечты между снами и явью.
У весны ручейки из прозрачной воды,
Уходящих снегов разноцветные льдинки,
Ощущение вдруг отступившей беды,
И бессонных ночей, и тоски-невидимки.
У весны поутру голубые глаза,
Отдающие в ночь золотистым закатом,
И с улыбкой смотрящие вниз небеса,
Одарившие первый цветок ароматом.

«Убирайся, ведь ты не местная!» —
Лишь ленивый ей не сказал.
Нелюбимую, неуместную,
Утром старенький ждал вокзал.

Да какой там! Гнилая станция.
Громко вынырнув из глуши,
Словно страшная декорация,
Ранний поезд за ней спешит.

«Разоделась! Идет, как барыня!» —
Злобно фыркнули старики,
Не помогут ей с чемоданами
И никто не подаст руки.

Не обычная, не похожая
На людишек со стороны,
В этом городе как прохожая,
Виноватая без вины.

Усмехнётся «тарелка» -радио,
Но не вспомнит и через год,
Как одну сироту спровадили,
Чуждый к бедам её народ.

Навсегда уезжает, вроде бы,
Но не гложет её печаль,
В этом старом забытом городе
Видно, временный был причал.

Плыли годы послевоенные,
Каждый здесь выживал, как мог.
Никогда не считал мгновения
Тихий маленький городок.

Время все повороты сгладило.
Всё случается точно в срок.
И однажды запел по радио
Тонкий девичий голосок.

Кто услышит – встаёт, как вкопанный,
И к соседям бегом звонить,
Городок зашумел, взволнованный:
«Любка! Наша! Не может быть!»

И заполнилась почта письмами:
«Любка, Любушка, помоги,
Как без денег теперь нам выстоять?
Муж вернулся, да без ноги…»

«Любка! Знаю, ты не жестокая,
Но забыла ты нас совсем,
Тут у Светки нужда глубокая,
А у Светки-то деток семь!»

Отогрелись деревья стылые.
В тихий город пришла весна.
«Только как помогу вам, милые?
Вас так много, а я одна!

Я неправильная, не местная,
В вашем городе не прижилась,
Я всегда и ко всем по-честному,
А в ответ получала грязь.

Сирота, почему я выжила?
Как посмела не умереть?
И в бараке, разрухой выжженном,
Я сто раз призывала смерть.

Мне в ответ усмехались, цокая,
Только я не держала зла.
Видно, доля моя нелёгкая
Счастье всё-таки принесла.

От себя я вас всех избавила,
Излечилась моя душа,
Завернувшись, ушла, «как барыня»
В тот единственный мамин шарф.

На судьбу я свою не сетую,
Но от вас не желаю слов.
Только Любку забыть советую,
Нынче имя моё – Любовь.»

Волками воют белые метели,
Зима опять нас радует не зря.
Леса уснули в ледяной постели
Под снежным покрывалом февраля.

Слепящий наст, как чистый лист бумаги.
Вальсируют снежинки на ветру,
Укутывая чёрные овраги,
Могильную скрывая пустоту.

А в небе облака, как белый творог,
В снегу увязнешь, выйдя за порог,
И смотрят вверх пушистые сугробы
Котятами с обочины дорог.

Близких не выбирают,
Кастинги – для кино.
Если вас забывают,
Значит, им всё равно.

Конкурс на роль любимых —
Очень плохой сюжет!
Это проходит мимо
Верность, которой нет.

Чувства – не для торговли
И не для шантажа.
Если о вас злословят,
Значит, не дорожат.

Полутона бывают
Только на полотне.
Если вас обижают,
Что может быть точней?

Любят – не только в счастье,
Но и в любой беде,
Душу не рвут на части
И не хотят задеть.

Близок – кто вытрет слёзы,
Кто не толкает в грязь,
Кто при любом курьёзе
Вам не даёт упасть.