Юлия Ванина - КоВИД – виРУС нАДЕЖДЫ

Берёт своё, кто к этому стремится.
Получает шанс, кто к этому идёт.
Кто возможностей ошибок не боится.
Кто знает точно – это взлет.
И пусть полеты с болью на коленках.
И пусть канатная дорога вся без дна.
Ты помни, от пульсаций в венках
Зависит твой дальнейший шаг.
Да, будет страшно. Только там страшнее,
Где был ты и не смог вернуть,
Где монологи с зонтиком длиннее,
Чем сказанная в диалоге суть.
Да, будут и вопросы без ответов,
И будут знания без опыта в пути.
Но слушайся своих советов,
Чтоб показать в конце следы свои.

А разве так бывает, что бы звуки
Уничтожали чьи-то голоса?
Манили стоном половиц и стуки
От каблуков звали назад?
Играли с чувствами через сомненья
И отвечали взглядом на портрет.
Приоткрывали занавес смятенья
И оставляли в душах мерный след.
Нет, не смущают больше эти стуки.
И не заставит усомниться полоса!
Не смогут больше эха звуки
Уничтожать отныне голоса!

В тот год прямо люто бушевала зима.
Поесть было негде, и спали голодные.
Не все просыпались с голодного сна,
Так много в избах остались холодные.
Я к деду на свечку погреться зашла.
Зажёг и сидели так до утра.
Так страшно знать, что кромешная мгла
Кого-то сегодня заберёт навсегда.
«Могу накормить лишь огарком свечи» —
Открыл чемодан, в нем голодный был след.
«Рассвет наступает, вздремни у печи».
Послушно пригрелась, укутавшись в плед…

Мы все здесь просто символ и метафора героев.
Соединяясь, мы рисуем цвет
Немыслимых и сказочных побед,
Чтоб вытащить таланты из изгоев.
Чтобы для них стать носителем любви.
Они дотронутся до кончиков экрана
И наберут слова «зияет рана»,
А мы в ответ «ты исцелен, живи, твори».
И открываются сердца – им хочется быть ближе,
Чтоб больше никогда не ощущалась боль,
Через нее не забредет любовь.
Смотрите вверх себя, никак не ниже…

У ваших книг должны быть лица!
Ведь если книга без лица,
Что и ребенок без отца —
А без него же не родиться!…
У вашей книги будет сердце,
Когда не станете в ней лгать,
Как у ребёночка есть мать —
А без нее нет вовсе тельца!…
Когда вы ликом одарили
Свое творение в миру,
Ваш свет вдруг выпустит струю —
А без нее вовсе не жили!

Утро может быть другим:
И игривым, и простым,
И спокойным, и усталым,
И размашистым, и малым,
И любимым, и любовным,
И чужим, и потаенным,
И смотрящим во все очи,
И дающим спать короче.
И проснуться ото сна,
Потому что ожила!

Где страх, там нет игры.
Там, где игра – нет страха.
Где все равно, что впереди,
По-детски взрослая отвага.
Хотелось многим быть собой,
Но страх мешает получить
Ту радость, что придет с игрой
И просто чудом жить.

Великий дар, ниспосланный мне Богом,
Сумела с честью смело отстоять.
Покорность в испытаниях искать
И находить себя, быть всем во всём и многом.
Частица сердца с каждым, кто любил,
Кто охранял мои метания в вере.
И с теми, кто стал моей потерей,
Не удержав мой огненно-кипящий пыл.
Так жадно я вдыхаю ясный мир свой,
Переводя на чистое творенье.
Так ласково люблю это мгновенье,
Что становлюсь я собственной судьбой.

Зарывшись в ворохе проблем
Так хочется немного света.
Но вижу лабиринты стен
И жду полезного совета.
Как докатилась до того,
Что стала просто попрошайкой.
Где я свернула, было что?
И сверлят мысли дикой стайкой.
Я жить хочу, хочу творить,
Не думая о дЕньгах снова.
А мне ответ: «Надо любить
Всё, что дают, и быть готовой».

Так редко хочется живого,
Тепла и нежности простой!
Сначала дай себя чужого,
Потом ответят: «Дверь закрой».
Кто говорит здесь о любови?
Кому нужна она теперь?
Когда настойчивые брови
Укажут правильно на дверь.
Тут кто-то тянется к падению,
А скрежет сердца по рублю
Похвалится забытой тенью
И скажет: «Я не полюблю!».

Как назвать стыд за нежность и глупость?
Как ответить за что-то ничем?
Гордо брошена под ноги скупость,
Забегая вперёд между стен.
Как назвать отношения в роли?
Как ответить на них без колен?
Смело вновь уклоняюсь от боли,
Чем другим обозначила плен.
Столько стоит Души непорочность?
Что бы дали другие взамен?
Да к чему узнавать эту точность,
Если мной не возможен обмен.

Достоверно никем не угадано
И никем не предсказано то,
Что же Душам противопоказано,
Ну а что разрешается вновь.
Глубже мыслей копать не положено,
Не получится жить только в них,
Потому что действие вложено
В тело это, а не в других.
По законам теории бренности:
Нет не почвы, не смысла для тех,
Кто желает испить суть мгновенности
Всех законов и сразу для всех.