Дмитрий Мизгулин - Друзьям - Сборник стихов 1980–2020

А там, за окном, – непого дь
И вьюга хохочет и злится.
Надеждой последней – Господь,
И только осталось – молиться…

Житейской зимы холода
Пусть сердце твоё не остудят,
О Господе помни всегда,
И Он о тебе не забудет!

Их взгляды встретились – и вот
Её он за руку берёт
И что-то говорит…
Она смеётся невпопад
И, неумело пряча взгляд,
Таинственно молчит.

Клубится по утрам туман,
И начинается роман
Легко и не спеша.
И всё сошлось – ну, как на грех,
И слёзы, и весёлый смех,
И дрогнула душа.

И, дрогнув так внезапно вдруг,
Презрев сомненья и испуг,
В урочный день и час
Соединились их сердца;
Отныне – словно до конца,
Как будто в первый раз.

Молчит немая тьма небес.
Господь ли свёл, попутал бес —
Поди тут разбери.
С чего бы вдруг взыграла кровь?
Ослепли… И пришла любовь
Навек – в поводыри.

У каждого – своя семья,
Работа, дети, дом, друзья.
Да что тут говорить?
Застынут молча у окна…
И чья, скажи, это вина?
Кого теперь винить?

А за окном – зима, зима,
Снежинок белых кутерьма,
Луна и дым печной.
Она молчит. И он молчит.
А первый снег позёмкой мчит,
Кружась во мгле ночной.

Народ безмолвствует. Но он
Небесной силой наделён,
Смертельной жаждой жить.
Народ молчит. Но до поры.
А там – опять за топоры,
И всё подряд крушить…

И вот пойдут – рубить, ломать,
Крушить, и – в Бога душу мать,
И – кто судья ему?
И – не моли, не голоси
И о пощаде не проси —
Напрасно, ни к чему.

Молись, чтоб милосердный Бог
Тебя от смерти уберёг
Иль после смерти – в рай.
Услышь движенье зимних вод,
Послушай, как молчит народ!
Безмолвствию внимай.

Стоял в одной шеренге,
Равняясь на вождей.
Считал чужие деньги,
Учил чужих детей.

Не чувствовал – хоть тресни
Тревоги и вины.
Чужие слушал песни,
Смотрел чужие сны

И жил, как все в России,
И счастлив был вполне,
И женщины чужие
Любовь дарили мне.

И пусть конец дорогам
Ещё не виден, нет, —
Уверен: перед Богом
За всё держать ответ.

Он добрый – улыбнётся
И всё простит, любя,
Но отвечать придётся
Лишь только за себя…

Мерцает тускло свечка
И тает не спеша,
И мается сердечко,
И нудится душа.

Когда лютует непого́дь
И неизбежна ночь,
Я верю – лишь один Господь
Сумеет мне помочь.

Вселенский сумрак впереди,
Метель – всё злей и злей;
Не по делам меня суди,
По милости Своей.

Куда б ни вывели пути,
Молюсь на склоне дня,
Прошу – спаси, прошу – прости,
Не покидай меня.

Отверзи двери в горний рай,
Надеждою согрей,
Не по грехам моим воздай,
По щедрости Своей…

А за окном – пурга, пурга,
Тоска погасших звёзд,
И нет ни друга, ни врага,
И город, как погост.

Светлеет мрак полночных туч,
Недолго жить ночи —
Соединится солнца луч
С мерцанием свечи.

Изучив природные изъяны,
Спорим до упаду – чудь и водь, —
У кого-то предки – обезьяны,
А кого-то сотворил Господь…

Я – от Бога. И лихой, и грешный,
Я судьбе своей безмерно рад.
Пусть кругом и всюду – мрак
кромешный,
Пусть смеюсь и плачу невпопад.

Пусть ещё не тронули молитвы
Сердца оскудевшего, и я
Всё ещё на поле вечной битвы,
Всё ещё во мраке бытия.

Скорбно Слову Божьему внимаю,
И душа стремится к небесам…
Вам же, братья, так я понимаю,
Бегать по тропическим лесам,

Прыгать, ухватившись за лианы,
Собирать кокосы и бананы,
Кушать ананасы не спеша
И не ведать, что это – душа?

Ещё сугробы в пол-окна,
Ещё медведи спят в берлоге,
Но сердцем чувствую – весна
Вот-вот покатит по дороге.

Ещё февраль вершит разбег,
И сумрачны прохожих лица,
Но вот чуть-чуть подтаял снег,
И звонко тенькнула синица.

Редеет мрак февральских туч,
Откуда-то теплом повеет,
И солнца мартовского луч
Не только светит, но и греет.