Евгений Бузни - Разговор по душам. Размышлизмы о жизни

Смерчами МАЗы, КРАЗы…
С конвейера унитазы…
В бешеном темпе жизни
на поворотах визги.

А может быть,
только тише,
подарок начальству свыше
в газетку?
А из газет:
«Взяточничеству – наше нет!»
Привет газетам!

Людям шестнадцать лет.
Смотрят на белый свет
вздёрнутыми носами,
растопыренными глазами.

Парни,
Не надо стоять с поднятыми воротниками.
Вы на углах улиц ничего не выстоите,
только поразвозите лужи ногами,
ничего не найдёте и умрёте быстро.

Истории самой назначать свидание несподручно.
Многовато всех на одну историю.
Любишь? – Возьми её собственноручно
и веди вперёд за собою.

А то покрепче найдутся парни,
отобьют и поведут в другую сторону.
Историю держать нужно обеими руками,
как девушку милую, самую хорошую.

Помните, стояла Софья Перовская,
на мосту историю свою встречая?
Взмахнула белым платочком просто —
и месть свершилась людей отчаявшихся.

Её товарищи вполне возможно
стояли с поднятыми воротниками,
но каждый из них свою жизнь подытожил.
Все на отлично историю свою знали.

Стояли на углах посты революционные.
Подозревали тогда любого на улице.
Все стоящие на углах в любую минуту готовы были
отдать всего себя за дело революции.

Сейчас история топчется на одном месте:
шаг ступнёт – и поворачивает обратно.
Многим стиляжистым на углах
мир кажется неинтересным.
Мы с Вами, Роберт, тоже в этом немножечко виноваты.

Говорим правду, но не полностью.
Не научились до конца рубить.
Ходим по проволоке прямо над подлостью,
с трудом удерживаемся, чтобы не свалиться.

Другие – под проволокой, кто, где может.
Через подлость хотят пройти к коммунизма вышке.
Стоять на углу просто так – это то же,
что идти, увязая в пыли по самые подмышки.

История сама никогда не обманывает.
Обманывают нас лица случайные в ней.
Нужно нам в этом хорошо разобраться.
Учите этому, Роберт, наших парней.

Не успел я этого сказать лично Роберту —
Он ушёл из жизни, не додышав.
Но пусть помнят стиляги и тот, кто был рокером,
как в знамя красное Роберт гордо дышал.

И всё же я хочу сказать:

Чёрное небо имеет прекрасные звёзды.
Что небо без них?
Представьте себе на минутку:
Огромная пасть кита.
Чёрная бездна. Пропасть.
К земле прижимает и давит.
Жутко.

Страх ножом ковыряет сердце.
Лежишь расплющенный.
Земля и ты.
Кругом ни души, кто бы помог согреться,
избавиться от страха и немоты.

Если бы не звёзды – не жить бы людям.
Откуда бы поэты тогда появлялись?
Наплывает на небо облаков серый студень,
пропадают звёзды – поэзия исчезает.

Так и человек со своим характером.
У каждого звёздочки есть свои.
Иногда их не видно, но найти надо,
а не просто с плеча по голове рубить.

Мы родились.
Земля страдала болью.
Уже тогда,
в году сороковом,
она нутром предчувствовала бойню
и плакала мычанием коров.

Обрушилось.
Смешалось небо с пеплом.
Не солнце – кровь окрасила закат.
Всё, что родиться к этим дням успело,
крушилось танком, сапогом солдат.

Зачем рождалось?
Чтоб познать печали?
Чтоб мучиться в агонии огня?
Чтоб в пепел бухенвальдскими печами?

Чтоб вечер веру в утро изгонял?

Нет!
Нет!
И нет!
Любовь дана природой,
чтоб человек был счастлив на земле,
чтоб жил, её любя, а не уродуя,
чтоб зверь был дик,
а человек – не зверь.

Но были звери средь людей,
да, были.
И уходила почва из-под ног,
взрывая в небо вместе с тонной пыли
любовь и счастье, и надежды клок.

Нам повезло – успели переправиться
туда, куда снаряд не долетел.
И в детской памяти прошла эвакуация
лишь голодом шатающихся тел.

Мы выжили.
– Но для чего? – я спрашиваю, —
чтоб небо разрывал, гудя, набат?
Чтобы из космоса ракетой ошарашивало
играющих в лапту моих ребят?