Николай Добронравов - Как молоды мы были

Овации Колумбам достаются,
цветами
всех
не жалуют подряд…
Рекламные летающие блюдца
вдогонку
лишь за первыми летят.
Чертовски привлекательны детали:
палаточный таежный интерьер…
О сколько,
только вспомните,
справляли
целинных и строительных премьер!
Трещали кинокамеры и ФЭДы,
гитарам было жарко,
как в бою,
умело верещали про победы
испытанные боги интервью.
…Еще все было
вроде как вначале,
еще шли поезда со всех сторон,
и ехали в них те,
что не попали
в парадный,
номер первый, эшелон.
А время буквы праздничные стерло,
торжественные гимны не допеты…
И первыми
исчезли репортеры,
ушло украдкой северное лето.
Гитарный цех тихонько разбегался,
чтоб к новым начинаниям поспеть,
а кто-то неэффектный
оставался
работать,
чертыхаться
и стареть.
Те первые, лихие те
украли
их песню,
их девчонок,
их почет…
Зато теперь
надежно, без аварий
по ЛЭПам ток промышленный течет.
Они уже не рвутся к новым высям,
отнюдь не привлекателен их вид,
и солнце сатирическое лысин
призывно
в репортажах не горит.
Солидные мужчины, не мальчишки,
лишь в сердце
бескорыстье сберегли,
и памяти помятые сберкнижки
хранят их звонкой юности рубли…
Все верно.
Есть и фронт, и край передний,
дома
и те читаются с лица…
Но есть
святое Мужество Последних, —
испивших свою чашу до конца.

Прощай, дорогая,
Горнисты поют…
Меня на пороге
Товарищи ждут.
Забыты печали,
Мосты сожжены.
Клубятся дороги
Гражданской войны.

Звезды останутся юными,
Песни останутся юными,
Юными звонкими струнами
В песнях останемся мы!

Свисток тепловоза…
Родная, прощай!
Зовет меня сердце
В невиданный край.
Там беркуты с ветром
Ведут разговор.
Целинные степи,
Былинный простор.

Я – песня в полете.
Любимая, верь!
Амурскую тайну
Я знаю теперь.
Нас ветер целует
В сухие уста.
По рельсовой стали
Пройдут поезда!

Звезды останутся юными,
Песни останутся юными.
Юными звонкими струнами
В песнях останемся мы!

Я – свежий ветер, огонь крылатый,
И наше время на циферблатах!
Пусть повезет нам в большом пути
От равнодушья себя спасти…
Радостный строй гитар,
Яростный стройотряд.
Словно степной пожар,
Песен костры горят.

Нет струн у сердца неопалимых.
И жажда счастья неутолима.
Я обращаюсь к своей любви:
Меня на подвиг благослови!

На перекрестках путей и мнений
Рождались звезды и вдохновенье.
И одержимость всегда права,
Когда находит свои слова.

Мы сильные духом. Мы дети земли.
Мы смелые. Сме́ли. И нас не смели́.

А стройотряды уходят дальше.
А строй гитары не терпит фальши…
И наш словесный максимализм
Проверит время, проверит жизнь.

Судьба ведет жестокий счет
не праздников, а буден.
Она тебя не подведет,
пока ты нужен людям.

Пусть ты не слишком знаменит,
но жил ты не напрасно,
коль сердца ласковый магнит
работал безотказно.

Пусть говорят: Добро мотив
стал старым, неуклюжим…
Не верь. Ты молод и красив,
пока ты людям нужен.

Проверь, что выполнить сумел,
министр ты или клоун,
кого теплом своим согрел,
кого приветил словом.

К чему ловчить и ворожить,
взывать к богам и судьям?
Ты жил, живешь и будешь жить,
пока ты нужен людям.

Ты сам себя благослови
стать искренним и честным.
Бессмертье —
точный срок любви
к делам твоим и песням.

И закипит иной прибой…
Мы распри позабудем.
И примут люди главный бой
за всех, кто нужен людям!

Словно в песне, у Магнитной горы
Снова вспыхнули былые костры.
И пришли на свет костра
Молодые мастера
Из далекой довоенной поры…

Годы жизни – годы бед и побед.
Над Магниткой – нашей юности свет.
Свет далеких тех костров.
Свет негаснущих стихов —
Дорогая память прожитых лет.