Сергей Демиденко - Грусть в социальных сетях

«Очень вкусен сок из гуавы», —
Ты мне пишешь из жарких стран.
……………….
Зал коллегии, отзвук славы
На мундирах. Большой экран.

На экране – итоги «круты»,
Тема та же – воздушный флот.
Эскадрильей с небес в минуты
Стёрт с земли был врагов оплот.
……………….

Ты мне пишешь: «С Али и Бисо
Были в клубе, большой бассейн…»
Мальчик старший дельфином быстро
Плыл и выиграл у школы всей»
……………….

Фильм. Наездников кавалькада,
Снайпер, взрыв, террористов сеть.
Взгляд шахида – исчадье ада,
Невозможно на то смотреть…
……………….

Двух мальчишек Али и Бисо
Кудри мелкие, смех с утра
Для меня как вопрос повисли
Над коляской, где их сестра:

«Кто в дороге им станет нужным
Для желаний, привычек, вер,
Где разгадка той славной дружбы
Меж домами в СССР?

Там религия, цвет у кожи,
Речь, застолье, стихов слова
Были сплавом титана твёрже,
Философией торжества».

Не скули, девчонка, рядом мы,
Не забыл я платья цвет салатный,
На носочках бег твой аккуратный
По бордюрам парка вдоль судьбы.

Всё менялось, спутники и жёны,
Плач детей, друзей весёлый смех,
Лишь твой голос тембром обнажённым
Был со мной расплатой за успех

Словно клад, застывший в толще пепла
В сплаве нежности, обиды и любви,
Каждый день просил:
«Благослави,
память,
Связь сердец, что не окрепла».

Не дала совместных всходов связь,
Не смешалась кровь, а вышло б чудо!
Лишь египетская вычурная вязь
Приправляет сицилийца блюдо.

Камертоном украшает высь
Двух волшебств единое звучанье,
Клада зов, весны воспоминанье,
В телефоне голос твой – «Вернись!»

Если помнит тело о морозе,
По снежинкам томится душа,
Пляж песчаный только тем и грозен,
Что лучи от солнца оглушат,

Если сладость от гуавы сока
Липкой ношей уж невмоготу,
Ты прочти рождённый мной до срока
Дар Олонхо [27]– стих про наготу [28].

Обнажённость при большом морозе
Средь пожара: чувств и наших губ.
Инш Алла! Он всё же виртуозен.
Подпись: Многожёнец, мальчик-однолюб.

В морозный день горел балок.
Лизал приблизившихся жар.
Наш мастер помпу приволок,
Облил тушивших тот пожар.

Шаман-якут всем помогал,
Идей Олонхо проводник,
И замерзающим сказал,
Кто мокрый к угольям приник:

«Когда согреет солнца луч,
Ты помни истину всегда,
Смысл диалектики могуч:
Ещё наступят холода.

Сирокко-ветер, юга жар
Терпел я – сущая беда!
Не вечен чувственный пожар —
В любви наступят холода.

Расчёт холодный: глупых нет!
Щедра богатая рука,
Но после нужно дать ответ:
Ты раб на час иль на века?»

Осталось шесть часов до вылета,
Я знаю, милая моя:
Хоть говорить про то не принято,
У риска логика своя.

И если свидеться не выпадет,
Узнай же, грусть переборя,
Что я был счастлив эту пару лет
Как в двадцать, чудо сотворя,

Открыв, с твоей, конечно, помощью
Тот звон, что камертоном душ
Звучит для нас московской полночью,
Хоть не жена ты, я – не муж.

И в этой глупой разобщенности,
Когда-то созданной судьбой,
Как в той студенческой влюбленности
Есть риск ввязаться в новый бой,

В котором выигрыш – вселенная,
Преодоленная в борьбе.
Молюсь все шесть часов смиренно я:
«Лишь долететь бы мне к тебе!»

Знакомый стол, знакомая тетрадь…
Признаться сразу или не сказать?
Про слёзы ночью и про боль в груди,
Прости, родная, через всё прости.

Через года, через тревоги дня,
Что гнали в будущее, прошлое браня,
Что обещали истину вдали,
А в суть «сейчас» проникнуть не смогли.

И только ночью через много лет
Сиренью майскою в чужих стихах воспет,
Понятен смысл тетрадного листка
Где ты и я. Стихами. На века!