Лана Гребенюк: Вспомнить есть что, а внукам рассказать нечего

Расскажу вам про нашу заводскую столовую. Вот всем столовым столовая. В ней было аж три отдела. В одном подавали комплексные обеды, кстати, стоимость целого обеда это все, плюс салат и к чаю стоил всего 94 копейки, если что-то давали помяснее, то 1рубль, 10 копеек. Во втором отделе была как бы буфетная, там было много вкусного к чаю. Стряпали, надо сказать отменно и прямо у нас в столовой. И третий отдел, где обычно обедало начальство или люди, которые работали в управлении. Там было много выбора различных блюд и было очень вкусно. Если мы торопились или с собой было немного денег, то ели комплексный. Но я любила обедать там, где много и вкусно. Картофельное пюре и тарелка свекольного салата. Ммм, пишу и слюнки бегут. На обед выделялся целый час. И если быстро удавалось перекусить, мы еще гуляли по территории завода.

А в классе меня назначили старостой. То ли я сильно понравилась Надежде Васильевне, хотя это у нас было взаимно, то ли просто я внушала больше доверия, потому как староста должна была выдавать ребятам справки на работу, которые оплачивались. И это был документ, знаете ли. А вид у меня был очень серьезный. Если бы они знали, как я любила пошалить. Но доверие оказано, значить буду выполнять ответственно, решила я для себя. Класс оказался дружным. Мы с удовольствием ходили обедать вместе в столовую, да и праздники отмечать нам нравилось вместе. Володька даже как-то пригласил весь класс к себе домой. У него был то ли день рождения, то ли он просто хотел собрать нас в неформальной обстановке. Парень он был добрым и каким-то настоящим, без понтов, и очень сильно напоминал мне моего любимого брата Рому.

А еще, я любила, когда мы учились с утра. Вот денечки были! И на учебу к восьми, можно было поспать лишние тридцать минут. И освобождалась раньше, хотя этот факт меня радовал не так сильно. Дело в том, что уже год как у нас в квартире было много народу. И у меня еще к тому же, не было своего уголочка, где я могла бы уединиться. Посему даже на работе я задерживалась как все, и никто не понимал и считал, что я такая ненормальная и так стремлюсь работать. А на самом деле, просто мне не хотелось идти домой, даже возникала мысль перебраться в общежитие, чтобы хоть как-то получить свое личное пространство, правда свое пространство в общежитии, даже и звучит странно. Но, с пропиской я не подходила для предоставления мне сей жилплощади. Приходилось мириться, но получалось это с трудом, и иногда доходило до ссор. Прошло еще какое-то время. На заводе меня отметили, как хорошего работника и назначили секретарем комсомола. Ко всем моих похождениям прибавился еще и сбор комсомольских взносов. Потом комсорг завода пообещал мне путевку в один из городов Прибалтики, но помаячив обещанием, так и не довел его до исполнения. Было как-то обидно.

А еще случались со мной и неприятности. Как-то, после зарплаты, я поехала домой и зашла в гастроном, чтобы купить для всех мороженое. В очереди со мной стоял еще какой-то мужчина, прямо позади меня. Я, достав всю пачку с зарплатой, отсчитала нужную сумму, а остальное положила в большой карман пальто. Когда я пришла домой и радостно заявила, что получила зарплату, денег в кармане не оказалось. Было обидно до слез, но я почему-то не плакала, а сидела неподвижно какое-то время. Вот так, проработав целый месяц, я получила только несколько порций мороженого. Ну что ж, это было, наверное, с каждым, кто так беспечно относится к деньгам.

Наступил еще один день, и я снова на рабочем месте. Привычно открыв калитку, я уверенно вошла в комплектовку. На полу лежали детали, которые привезли уже после моего ухода. Не порядок, подумалось мне, и пришлось в очередной раз навести уборку территории. Напевая песенку, я наклонилась за каким-то чертежом, который упал со стеллажа и тут. И тут плита, которая весила килограммов тридцать просто падает мне на большой палец правой ноги. Не подумайте, она не сверху упала, она стояла ребром на полу, и вот она уже на моей ноге. Что там обычно происходит? Искры, бабочки? У меня был «тихий» стон на всю комплектовку, насколько было возможно при нашем шуме. И в этот, надо сказать очень своевременно, момент заходит Кеша. Среагировал он моментально. Просто убрал эту плитищу с моей ноги и, подхватив меня на руки, понес к стулу. Что тут началось? Дошло аж до начальника цеха, тот прибежал, спрашивал, как я. Палец вроде был цел, но сильно опух. И наступать было просто больно.

Вот так я получила производственную травму. И мои мастера вместе с начальником цеха отпустили меня домой на целых пять дней. Зарплату мне сохранили, никто не хотел поднимать шумиху, ведь травма-то производственная. Штрафы, разбирательства и тому подобное. Отвезли домой даже на такси. Хотя тогда, я смутно помню какие эмоции меня посещали, помню только одну, было очень больно. Но если совсем честно, то помню, как сильно переживал Кеша, и как он нежно держал меня на руках пусть всего и несколько секунд. Меня еще никто не носил на руках.