Алексей Югай - Наброски нового Карфагена

Почему, когда хочется жить,
Кто-то в спину плюется свинцом?
Рвет сплетенную нами нить,
Прикрывая улыбкой лицо.

Почему он пускает нам кровь?
Ему этот приятен обряд?
Отравляет в сердцах любовь,
Добавляя крысиный яд.

Он нахален, он пошл и горд,
Вседозволенно смел в речах,
И считает себя – высший сорт,
Словно небо несет на руках.

Почему мы живем, не поняв,
Желчь обиды мы в ярости льем,
В безнаказанности он почти прав,
В беспощадности почти ни при чем.

Когда увидишь свет иных миров,
Без городов, людей, идей, суждений,
Без тех оков, что нам даны с рожденья,
Вне этой сети заблуждения и слов.

Когда узнаешь, что в пространстве нет пустот,
В невежестве придуманных законов,
Что нам гласят: паденье есть полет,
И мир – хаос без королей и фараонов.

Прекрасен будет свет иных миров
Без городов, людей, идей, суждений,
Там нет оков, что нам даны с рожденья,
Нет сети заблуждения и слов.

Ты жизнь прожил с душой поэта,
Хафиз, ты был и мыслил здесь,
Под этим небом, дивным светом
Родился ты, принесший весть

О том, что все вокруг мгновенно:
Борьба, и слава, и успех,
О том, что узы страсти бренны,
Водоворот плотских утех.

О том, что лесть и славословье
Растут в садах стальных оков,
А принадлежность и сословья
И есть плоды из тех садов.

Что нет цветов определенных,
Неправильных в природе форм,
Нет абсолютом наделенных
И абсолютных вечных норм.

Все смешано и все размыто,
И мы как путники в пути,
Хотим обресть то, что сокрыто,
И потерять, чтоб вновь найти.

И вроде вдруг интуитивно
Нащупав вдруг ногами твердь,
Мы о любви поем наивно,
Неся кругом войну и смерть.

И о душе поем, и вечном,
И в оде миру между строк
Готовим снова свой клинок,
И ставим на приклад насечки,
И чистотой зовем порок…

Ты жизнь прожил с душой поэта,
Хафиз, ты был и мыслил здесь,
Но в этом небе, в этом свете
Нужна ли нам благая весть?

Если сердце пустует, зачем ты одна?
Переплетами книг и подруг рассуждений,
Зачем пеленою окутана сна?
Переулки сомнений и хитросплетений.

Зачем нужна радость иль грусть в пустоте?
Нет красок, и блеклы цвета всех картин,
Запутавшись в вечной мирской суете,
Нет сил к покорению горных вершин.

Поешь, но о чем?! Вот и лету конец.
И каждый твой вздох – это шаг к завершенью.
Где тот, кому ты подарила венец,
Дарила любовь и дарила прощенье?

Смотри, ты ли это, и что за налет?
Твоя современность как грязь на стекле.
Оставь эту тень, растопи этот лед,
Мы будем петь песнь о любви и весне.

Здравствуй, Хафиз! Я опять изливаю,
Бумага, наверное, стерпит но мы,
Мы как встарь в пустоте блуждаем,
Летящие, мажущие холсты.

Хафиз, ты же знаешь любовь и муки,
На что нам даны эти скорбные дни,
Что делать в изгнании, в долгой разлуке,
Скорбеть и за чашею жизнь хоронить?

Зачем нам любовь, может, мы недостойны
Заветного чувства и дара даров?!
Хафиз, я иду, а вокруг многослойность.
И фальшь голосов, пустота городов.

Хафиз, ты сказал мне – наполни чашу,
И кубок наполнен, но в нем не вино,
В нем смерть и предательство жизни страшной,
Долго смотрящее в тьму окно.

Серое небо, Хафиз, надо мною,
Это сегодня зовут весной,
Боль, натянутая струною,
Раны извечною черной дырой.

Кто мы, Хафиз? Говори, и что значит
То пребыванье пред тронным залом?
Видишь, Хафиз?! Богоматерь плачет!
Был ли хоть миг, чтоб она улыбалась?

Здесь о любви пишут песни и книги,
Как о любви говорить не словами?!
Хафиз, я устал видеть масти и лиги,
В битые стекла вступать стопами.