Елена Сибирко - На крыльях ветра

Детства года,

А вдруг не смогу?

Что же делать тогда?

1997 г.

Закат.

Тускнеть с востока начинала

Небес далеких бирюза,

А в пламени листвы сверкала

Холодной осени роса.

Еще сверчок о лете вспомнит,

И прожужжит в цветах пчела,

Но осень медленно подходит,

Опять холодные ветра

Несут громады облаков,

И почерневшая земля

Укрыта пламенем цветов.

А завтра снова дождь начнется,

И даль застелят облака,

И лето больше не вернется,

Начнутся осень и зима.

1997 г.

Единственный взгляд.

Изумрудами сверкая,

Светятся глаза твои,

И луны блеск затмевая,

Смотрят на меня они.

Голос властный и спокойный

Изливался, как ручей.

Я стою, не понимая

Ни подружек ни друзей.

Что со мною? Как же вторгся

Через стены стольких лет

Этот образ не спокойный -

Предвещанье новых бед.

Чувства странные такие,

Как могу тебя любить?

Ненавидела, мечтала

Только бы забыть,

Забыть…

1997 г.

Предсказание.

Ночь темна, и в поднебесье

Тайны звездные видны.

Проплывают пред глазами

И видения, и сны.

Вижу войны на Арбате,

Вижу слезы матерей,

Вижу с ружьями солдатов

Их мужей и сыновей.

Катастрофы, голод, смерти,

Страх и ужас меж людей,

Вымирает целый город

Женщин, стариков, детей.

Можем-можем изменить мы

Ужаса и смерти мир,

Выбери дорогу жизни,

Мой народ и мой кумир.

1997 г.

Ты уехал.

Ты уехал давно, далеко.

И твой голос уже не услышать,

На душе тяжело и легко -

За окном уж зима тихо дышит.

Я ценила тебя лишь, как друга,

Не заметив за дружбой любовь,

И была холодна, словно вьюга,

Только в сердце горел огонек.

Ничего уж теперь не изменишь,

Я мечтала поймать журавля,

А синицу в руках не видала,

Боже, как я была неправа!

1997 г.

Салют(в день города).

Затих народ, а свет от фонарей

Потух, под возгласы людей.

Взлетел салют,

И тысячи огней

Сверкнули в небе.

Звездопад ночной все продолжался:

Алый, голубой.

Скользили, как

Безбрежные огни,

И рассыпались золотом они.

Во мраке ночи

Небо все пылало,

Вдали, как будто зорьками сверкало,

И грохотало, хохотало,

Кружилось бурей, затихало.

И ликовал народ,

И всюду свист и крики,

Рукоплескала площадь.

Лишь салюта блики

Все реже и слабее становились.

-«Еще», – кричали люди,– запустите»!

Но затихало все, и площадь шевелилась,

И друг за другом люди расходились.

Как вдруг, огни блеснули вновь,

И будто ливень среди лета,

На публики вопрос ответом

Взлетел последний залп прекрасный:

Печальный, радостный, зелено-красный,

И все вернулось на мгновенье:

И свист, и крики, и смятенье,

Лишь на мгновенье, на мгновенье…

1997 г.

Осень в парке.

Обожженный осени дыханьем,

Парк стоит: красив, но одинок,

Очарован сказочным молчаньем,

Каждый листик-будто бы цветок.

Кое-где, багрянцами блистая,

Кустики застенчиво горят,

А березки «солнцами» сверкая,

Меж собою тихо говорят.

Ветерок по парку пролетает,

Осыпая золотом траву,

И синички песню напевают

Иль про лето, или про зиму.

Гладь пруда, как серебро, темнеет,

Отражая свечки тополей,

На востоке небо розовеет,

Уж не видно стаек журавлей.

Бабье лето расцветает утром,

И блестит в лазурной синеве.

Осень тихо напевает будто

Песню о безбрежной тишине.

1997 г.

Ночь.

Ночь. Луна. Серебрятся деревья.

Мир стеклянный не движим и тих.

Убаюканный ветром забвенья,

Гулко гукнет вдаль филин – старик.

Отряхнулась спросони осинка,

Блестки инея сбросив с себя,

У сугробов из крошечных льдинок

Завтра будет другая кайма.

В царстве льда разноцветных узоров

Синий иней блистает всегда,

Ели старые в вечном дозоре,

Все стоят и не спят никогда.

1998 г.

Посвящение. Р.Е. Дерикот.

По поэзии дивным ступеням

Нас уверенно к выси ведет

Сквозь преграды обид и сомнений

Седовласый поэт Дерикот.

Годы дышат в стихах ее кротких,

И она вместе с ними живет,

Строки ясны в созвучиях четких,

А прочтешь- будто песню поет.

Пусть виски серебрятся туманом,

И блестит кое-где седина,

Внешность часто пугает обманом -

Важно то, что душа молода.

Шестьдесят – уж не так это много,

Только мудрость прибавят года,

Вы живите до ста лет и дольше,

Не старейте теперь никогда.

1997 г.

***

Между летом и зимою

Ты рассеянно стоишь,

Как меж мужем и женою