Юрий Филатов - Души нелепые мотивы

***

Передо мной вершины гор,

местами снег лежит, сверкая,

а у подножья зеленеет бор,

кедровым ароматом опьяняя.

Меж ними пропасти, ущелья,

над ними грифы парами парят,

душа поёт от восхищенья,

и радостью глаза горят.

Я сразу полюбил их красоту,

их величавость, торжество,

когда впервые смог увидеть,

скалы гранитной божество.

О, сколько б раз я их не видел,

и как бы высоко не заходил,

я будто бы впервые это видел,

и будто бы впервые там ходил.

***

День ото дня, из года в год,

сил не щадя, идём вперёд,

без отдыха и напролом,

не ощущая прелести в ином.

Порой, не замечаем красоты,

которая нас окружает,

той роскоши и простоты,

которая нас вдохновляет.

Не слышим тишины в лесу,

а дождь нас раздражает,

на запах яблони в саду

внимания не обращаем.

Всё на ходу, всё побыстрей,

тут не успел, там опоздал,

и так проходят сотни дней,

которые не жил, а проскакал..

***

Я вновь увидел Вас

и этому безмерно рад,

всё те же умные глаза

и добродушный взгляд,

всё та же лёгкая походка,

осанка, голос и причёска,

вновь всё во мне перевернулось,

как в прошлый раз,

когда впервые встретил Вас.

***

Я Вам пишу.

Я к Вам неравнодушен.

Ведь Ваша доброта,

Ваш ум и красота,

они, как эликсир,

омолодили мою душу,

и дай Вам Бог

любимой быть всегда!

***

Я видел Вас во сне,

а может наяву,

уже не понимаю где

и сколько раз в году.

Всё вдруг смешалось,

перепуталось, сплелось,

где сон, где явь

уже не разберёшь.

Порой во сне летаешь,

как будто ты живёшь,

а после понимаешь,

что всё наоборот.

Но как бы ты ни жил

и чтоб тебе ни снилось,

она была и есть,

которая приснилась.

***

Я был на облаках

и даже ещё выше,

когда держал в руках

заветную жар-птицу.

Поймать и удержать

одной сноровки мало,

тут важно сделать так,

чтобы сама осталась.

Не будут в клетке петь

ни птаха, ни орлица,

цветы не будут цвесть,

коли суха землица.

И женщине не важно

богат ты или беден,

ей надо чтобы ты был

всегда им интересен.

***

Коснувшись клавиш фортепиано,

я ощутил себя в La Scala,

а перейдя от forte к piano,

звучанье солнцем обласкало.

То вдруг услышал ветер,

и тихий листьев трепет,

то, как шумит морской прибой,

то крики чаек над волной.

Мне хорошо, уютно стало,

и сердце радостью дышало,

и в облаках душа летала,

в миноре нежно музыка звучала.

***

Катить с утра по лыжной трассе

сравнимо лишь с бокалом счастья,

где каждый шаг конькового скольженья,

приносит истинное наслажденье.

Морозный воздух, обжигая щёки,

еловым эликсиром наполняет грудь,

а вид лесного пробужденья

и вовсе прогоняет грусть.

От этого глотка природного бальзама

ты познаёшь себя от шага к шагу,

пытаешься понять палитру вдохновенья,

чтоб передать в стихах всю прелесть ощущений.

***

Поверьте мне, я не шучу

и даже не иронизирую,

я истинную правду говорю,

поскольку рассказать хочу.

Я не могу вам объяснить,

как получаются стихи,

они рождаются, как миг

из самой глубины души.

Но иногда выходит хрип,

он спать тебе мешает,

ты начинаешь сочинять,

чтобы свободно задышать.

А после, становится легко,

ты счастлив, хочется летать,

но вдруг берёшься за перо

и начинаешь вновь писать.

***

Помолись и в храм зайди,

попроси прощения у Бога,

Он всемилостив, простит

и укажет путь-дорогу.

Но вот часто не греши,

ведь и Он бывает строгим,

и тогда получишь ты

наказание Господне.

А сегодня ты у всех

от души проси прощения,

Бог простит и все простят,

в день всеобщего прощения.

***

Я не могу сказать наедине,

Ваш взгляд меня смущает,

поэтому пишу в письме

о том, что вдохновляет.

Порой Ваш образ, ум и красота,

порой природы вечное созданье,

но чаще просто раскрывается душа,

а от чего – я сам не понимаю.

Возможно, что тепло воспоминаний

мне душу с сердцем согревает,

а может послевкусие ночей,

чей грех от сладости переполняет.

Или игра, иллюзия, мечты,

желание уйти от вечной суеты,

чтоб ощутить приятный вкус

от губ прелестницы Эвтерпы.

***

Стоял перед иконою я в храме,

молился, хоть молитвы я не знаю,

шептал, просил прощения у Бога,

за то, что нагрешил по жизни много.

Услышит ли души моей признание,