Александр Каунников - Что у инока в кармане?

Как теперь мне жить среди людей?

Я не знаю твой язык – печально это:

Не сказать мне и двух слов тебе.

Попросить ли мне знакомого поэта,

Написал чтоб строки о судьбе?

Или попросить художника: картину —

Твой портрет – чтоб мне изобразил?

Чувств моих глубокую пучину

На холсте чтоб кистью воплотил

К девушке с раскосыми глазами,

Гостье из неведомой страны

С чёрными густыми волосами,

Ветра дочери и сказочной весны.

Хотите знать, как пишутся стихи?

Они порою будто наважденье,

Как порожденье сразу всех стихий,

Как неожиданное головокруженье;

Ещё назад минуту ты не мог

Представить иль подумать о подобном.

Беру я карандаш – и рифмы, слог

Ложатся на бумагу, как удобно

Одним лишь им, в им вéдомом порядке.

Мне остаётся это только записать

В распухшей от листания тетрадке

От частого, да всё вам рассказать.

А с вами бывало такое? —

И хочется спать, но не спишь.

И хочется только покоя,

И в мыслях уже ты храпишь…

И вот уж слипаются веки,

Ложишься в постель – но никак

Не спится. И словно помехи

В твой сонный влезают чердак.

Таращишь глаза среди ночи,

Глядишь в никуда, в темноту.

И спать тоже хочется очень,

Но всё как-то невмоготу.

А мыслей набеги – как будто

Оравы монголов на Русь

(Так может бывало и в Смуту)…

И всё я в постели кручусь.

Кручусь и ворочаюсь. Поздно.

И мыслям пора исчезать.

На небе попрятались звёзды.

Пора бы уже засыпать…

Ещё, ещё один набросок

Я допишу и лягу спать.

Он не шедевр и он небросок…

А завтра рано так вставать…

Но, в то же время, встав с зарёю,

Ты ощущаешь – рядом Он:

Творец светил и вод с землёю,

Чей трон – бескрайний небосклон.

Только закрою глаза —

Будто с небес гроза —

Каждые полчаса

На кухне часы бьют.

Считают ход лет и минут —

Идут, и бьют, и идут.

Снова время в пути —

С ним ли и нам идти,

Чтоб всеми путями пройти?

Падать и вновь вставать,

Спокойно идти, бежать,

Реку повернуть вспять,

Бороться, плакать, лететь,

Смеяться, болеть, петь,

Идеями всеми гореть.

Но…

Только всё это с утра,

А ночь есть для сна пора.

И эта пусть вся хандра

Никак не заденет вас,

Друзья мои, в поздний час.

За окном одноногий фонарь

Смотрит сверху на люд проходящий,

Суетливо бегуще-шумящий —

Освещая дорогу, как встарь.

Тротуар освещая, газон,

Освещая кусты барбариса,

Создавая из теней эскизы

Непонятно-причудливых форм.

Что глядишь, одноногий мой друг?

Я с тобою творю этой ночью —

Стихотворный коротенький очерк

О тебе и о том, что вокруг.

Моему крестнику Ярославу,

родившемуся в праздник Христова Рождества

В Рождество ждут каких-то чудес,

Всеми лёгкими праздник вдыхая.

Ждут, когда же, спустившись с небес,

В дом войдёт тихо вестник из рая.

Принесёт в этот мир тишину,

Принесёт нам семейное счастье

И ненастья отгонит волну,

Защитит нас от всякой напасти.

Но счастливее всех в Рождество

Тот, чей первенец в праздник родится —

И тогда ждёт семью торжество,

Ангел в дверь тихо к ним постучится.

Улыбнётся младенцу: «малыш,

Знай, отныне навек покровитель

(Ты ещё всех не раз удивишь)

Сам Христос, всего мира Спаситель».

Нас повсюду преследует шум:

Он в квартирах, на улицах, чтобы —

Я так думаю – напрочь от дум

Нас избавить до самого гроба.

Всё шумит: города, поезда;

Всё шумит: дискотеки и клу́бы.

Может быть, это всё ерунда? —

Только сердце становится грубым.

Сердце просит простой тишины —

Как в деревне весной на рассвете.

Только просьбы его не слышны —

В жутком шуме погрязла планета.

Не расслабляйся, брат-поэт,

Твори и в праздники, и в будни.

Я братский шлю тебе привет —

Ведь путь поэта очень труден.

Ведь ежедневно, каждый час,

Ты должен говорить народу —

И будто бы пророка глас

Бывать всегда. Огонь и воду

Пройти в стихах и уцелеть.

Писать, писать, писать – и много!

И рифмой в облака лететь,

Лишь в облака твоя дорога.

Когда коснёшься облаков —

То вспомни сразу мир наш бренный;