Марина Бурлакова - Влюблённость

Белоствольные березы,
Чистота души земной,
Распустили ветви-косы.
Прогуляюсь я босой.
Соловьи напели трели,
Заливались от любви.
Кузнецы в траве звенели.
По пояс колосья ржи.
Лучезарные ромашки
Отражали солнца луч.
Васильки раскрыли глазки,
Запах луга так пахуч.
Земляничные поляны,
Как дурманит первоцвет!
Шли по полю, словно пьяны!
Сладок утренний рассвет!

Нельзя Россию-мать представить
Без золоченых куполов,
Мы присно будем ее славить
В стихах, под бой колоколов!
Нельзя забыть победных маршей
За герб двуглавого орла!
В строках запечатлим навечно
Героев павших имена.
Красотам милым удивляться,
Ваять кистями на холстах,
В Россию можно лишь влюбляться.
Молиться за царей в церквах.
Столицей нашей возгордиться!
Золотоглавою Москвой!
Смогла из пепла возродиться!
Мой Град! На все века живой.

Чудесен сон палитрой жизни красок!
Порой в нем нет конца и нет развязок.
Душа здесь обретает песнь полета,
Не ведает сюжетов поворота.
Там мысли обретают крылья жизни,
Цветут цветы в саду, и спеют вишни.
Мы обнимаем тех, кого не любим,
Спасаем от беды, кого-то губим.
Встречаемся с ушедшими когда-то,
Прося в ночи прощенья виновато.
Страдаем, любим, плачем и рыдаем,
Капризы своей жизни проклинаем.
Там души улетают в мир спасенья,
Где ангелы пошлют нам утешенье.
Любимых наших в снах благословляем,
На краски жизни и судьбы не уповаем!

Лепестки нежнейшей розы —
Вдохновенье, сладость, слезы.
Поманила, опьянила
И навеки погубила.
Цвета желтого окраска,
Глаз моих весною ласка,
Бархатистый и лучистый
Лепесток душою чистый.
На цветке блестит роса,
Это свежести краса.
Отраженный солнца луч,
Небосвод без летних туч.
Как хочу бутон сорвать,
Запах твой во сне желать,
Королева всех цветов,
Будь ты музой для стихов.

Ласкают руки твое тело,
Ты счастье утренней зари.
Соединил Господь всецело,
Стук сердца слышу изнутри.
Земных законов продолженье —
Во чреве зарождалась жизнь.
Послало небо нам знаменье,
Тепло души дано постичь.
Из уст любви воображенья,
В мечтах – про имя и глаза,
Так в этой крохе пророжденья
Сольемся вместе, ты и я.
Губами прикоснусь несмело,
Жизнь зародилася внутри.
Сплелись с тобою воедино,
Ты жизнь младенцу подари!

Явилась ночью из воды
В объятья музыки Орфея,
Глаза, как звезды, зелены
Горят в яви, маня и млея.
Волос костер, как рыжий лес,
Блестит огнем при лунном блеске,
Вода мазками до небес,
Русалка манит в дивном плеске.
Венок из полевых цветов,
Танцует с ночи до рассвета
В душистом запахе лугов,
Встречает мавка краски лета!
Она хохочет и зовет, раскинет прядь
свою златую,
С лучами солнышка взгрустнет,
Покинет чащу плясовую
И тихо в омут свой войдет.

Смотрю я на морщинистые руки,
И слезы распирают, в груди – боль,
Какие ж испытали в детстве муки,
Досталось им в войне хлебнуть всю соль.
В глазах детей отрывистая лента,
Как провожали батьку на войну.
С слезами ждали весточки из фронта,
Их Левитан вещал на всю страну.
Как быстро повзрослели лица,
Снаряды выпускали у станка,
Чтоб не досталась Гитлеру столица.
Мечтали запустить голубку в облака.
Пахали пашни и родные земли,
Спать приходилось пять часов,
Отважно в партизанах воевали,
Взрывали эшелоны злых врагов.
Горели в Саласпилсе огнем печи,
Как будто миром правил сатана,
И до сих пор горят о детях свечи,
За что такая смерть им суждена?
А как хотелось мягонького хлеба!
И радость малой корке, как торту.
Ах, как желалось мирного им неба,
Чтоб во дворе играть в лапту.
Я знаю о фашизме из рассказов
Сегодняшних отцов и матерей,
Как дети воевали без приказов,
Захватчиков отбить бы поскорей.
С улыбкой, на лице морщины,
С любовью опекаете внучат,
Так вырастают настоящие мужчины,
Которые Отчизной дорожат!
Поклон вам, дорогие деды!
Фашизм лишил вас мира и игры.
Салют дают в честь дня Победы!
Дай Бог! Спокойной седины!

Ах, тридцать пять!
Ах, тридцать пять!
А мысли, словно в двадцать пять!
Бегут безудержно опять,
Как резвый конь среди степи,
В потоке ветра и судьбы.
Свой взлет я знаю наперед,
Что в жизни все произойдет.
Так окрыляются мечты,
Как в море буйном корабли,
Плывут и не меняют
Курс ходьбы.
Идут волнам наперерез,
Их охраняет Бог с небес!
А жизнь – борьба, и вдруг – покой,
Ласкает море мой прибой,
И буря стихла, штиль настал,
Беру я в руки свой штурвал.
Хоть мачта кренит паруса,
Но, счастья лик – моя судьба.
Быть может, жизнь предрешена?
В рожденье миссия дана?
Средь вод безбрежных и глубин
Морской слезой, среди равнин
Я надуваю паруса.
Ведь ждет вдали меня земля,
Где можно твердо мне стоять,
И мысли будут подгонять.
Но жизнь свою держу в узде
И верю я своей звезде,
Где можно жать на тормоза,
Прозреют путь мои глаза.
Ведь Божьим небом я храним
И светлой мыслью одержим.
Ах, тридцать пять!
Ах, тридцать пять!