и нежности вкусил хмельной напиток.
Почувствовать желаньями тебя,
как будишь сдержанную отчего-то
мощь ощущений… радость торопя,
испытанного всей собой полёта…
И станет утро твоим (322)
Проснись, пойдём… мы можем не успеть –
светает и прохлада будоражит.
Мне важно, чтоб запомнил ты рассвет,
но прежде хочется, чтоб стал он нашим.
Не отставай, я рядом затаилась
за пеньем птиц, вещающих о нём.
Я шорохами сада раздвоилась
и растворилась в эхе озорном.
Свою, ты видишь, скрытность утолив,
там ветви проявляются туманно,
деревья друг от друга отдалив,
но между ними всё пока обманно.
Безлунное в провалах серых небо
вдруг проясняется голубизной,
с прозрачной глубиной, меримой ветром,
под облачной чистейшей белизной.
Рассвет рисует красками спонтанно.
И проступают зыбко сквозь эфир
начала дня иные очертанья,
и заново мы обретаем мир.
И возникают го́рода дома́,
и улиц лабиринт, и тротуары,
чтоб быть опорой, зримою весьма,
поосновательней ночных кошмаров.
Вот наш черёд явиться в этом дне.
И всё вокруг в движение приходит
касаясь, вовлекая в эпизоды
и вскоре призывая жить вполне.
Участие моё здесь так мало́,
но всё ж мы заодно с рассветом этим –
ты сущее, чудесное заметил,
чтоб утро каждое тебя нашло.
Как хранить мне эту тайну
я пока ещё не знаю…
Тайна эта долгожданна –
я стою во всё вникая.
Посвящать в неё кого ли,
ведь все те, кто знает это,
с облегчением вздохнули:
вот и ты… Но нет совета.
Солнца зайчик – он проныра,
хоть всё знает – не болтун он,
и подмигивает хи́тро
мол всегда благоразумен.
Через ветер пронесла я
радости мои, печали,
и себя я не скрывала –
мы с ним с самого начала.
Наша кошка, примостившись,
промурлычет – знаю тайну.
И часы всегда правдивы –
каждым тиком намекают.
Прошумел неспешно дождик:
как всегда привет от тучек –
от тепла твоих ладошек
и от тайны всем нам лучше.
Пусть мне тайну повторяли
лишь участливые очень,
ведь её беречь вверяла
тем, кто мною озабочен.
От тебя не скрою милый,
обнимая с нежной лестью…
Я на ушко изумила
радостью чудесной вести.
“Ты – моё счастье!” –
сказано вслух,
радостно и навсегда.
Я принимаю
в руки из рук
бережно, как никогда.
Я не касался
сам и теперь
чувствую – в тельце душа
ведает вряд ли,
что её ждёт,
вырвавшись… к свету спеша.
И существом всем
хрупким своим
тянется только к тебе,
ей остаётся
верить в тебя,
как в избавленье от бед.
Слышишь, любимая,
это дитя
я не отдам никогда
жизни жестокости,
что жадно ждёт
слишком наивных всегда.
Сделаю всё, чтоб
в ней проросло
наше умение жить,
ты же – чтоб счастье
её и твоё
в жизни смогло победить.
Всё так же я живу, но за двоих (071)
Я жизнь ни чью стенаньями не торможу
и поспешать с друзьями я пытаюсь рядом,
я деятельна, не мрачна, и жить могу
не потому, что помнить не смогла как надо.
А потому, что жить стараюсь за двоих
и помощь оказать – кому нужда в заботе.
Поддержку чувствуют они в делах простых
и различают от кого она исходит.
Зачем-то говорят: тебя износит бег,
не ведая, что ты во всем мне помогаешь…
Так доживаем мы с тобой наш долгий век –
во мне теперь живёшь и жизнь собой продляешь.
Что может быть для нас светлее и печальней,
чем навсегда жизнь разделённая двоих –
до самого конца от точки изначальной…
таков удел последнего из нас живых…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.