Гюльнара Нойманн - Реинкарнация Любви. Стихийные Творения

Лишь бы избранник мой был весел,
И голову он не повесил
От слов их бранных, гневных, злых.

Так, оскорбленные картиной
Чужой любви, такой невинной,
Такой внезапной и смешной
В глазах людей, забывших страсти,
Погрязших в ворохе несчастий
Мы смотримся вдвоем с тобой.

И как преодолеть мне страхи,
Когда сама я – ком несчастий?
Та женщина, что отдалась
Любви, не одобримой светом.
Как мне узнать, каким секретом
Ты обладаешь, свет любви?

И где же крылья тут твои,
Что унести меня могли бы
Туда, где ветер говорливый
Лишь волны по морю несет.
И никому не отдает
Секрет мой, пусть и некрасивый.

Но время так ведь торопливо,
И к алтарю меня ведет
С тем, кто меня так верно ждет.

Ну что поделать, нас свели
Те, кто не думали о датах.
Ведь души наши обрели
Тела совсем не в те года,
Что признаются к бракам годным.

А мы, упорствуя в душе,
Подарок бога не отринем,
И, если надо, возраст сдвинем
К тем датам, что приятны всем.
Обманем клятвой мою зрелость,
И к юности добавим спелость
Жены, что старше сорока…

О боже, как моя рука
Понаписала эти строки?
Я слышу возгласы, упреки,
Негодованья стройный хор.

И все-таки, всем не в укор,
Но я скажу, какое дело
Вам всем? Я так хотела!
Любви не вами приговор
Писать, трусливые душонки!

Любить, как я люблю, в годах
Вы не способны. Так молчите!
Ведь вы от зависти кричите,
Не вижу больше вас в упор!

И да, мне сорок три сегодня,
И я не буду глас народный
За волю божию считать.
Бог дал любовь нам и мечтать
Нам разрешил своею властью.

Так что, адьё, прощайте дамы,
У вас всех нет такой управы
На тех, кто любит и любим.

***

А может, я спешу вперед?
И нас никто здесь не осудит?
Ну что ж, история рассудит
Нас, тех, кто сердцу внял,
И глас рассудка свой унял
В побеге от невзгод унылых
К блистающей поре любви.

О, боже, мне ведь сорок три…

Эх, состариться не с кем!
И летят, как на крыльях, года.
Одиночество бесит,
Хоть без мужа ты тоже мудра.

И вот так, как на фотке,
Я не буду сидеть никогда,
Рядом с тем, с кем и в лодке,
И в бою не случилась б беда.

С тем, кто знал бы
Каждый волос с моей головы,
И бог дал бы,
Чтоб мы вместе бы стали мудры…

Звучит в душе хрустальной нотой
Мой одиночества обет.
Живу я с ним довольно долго,
Тому прошло уж тридцать лет.

И не было мне одиноко
При этом никогда, поверь.
Не закрывалась ни на йоту
Моя распахнутая дверь.

«Да я тут мимо пробегала!»,
«Ты извини, я у дверей!» —
И двери я все открывала
Пред лицами своих друзей.

Да, не было со мной супруга
Все эти мои тридцать лет.
Не заводила я и друга,
Жила одна, блюдя обет.

И скажет, может быть, однажды
Тот, кому непонятен смысл —
Я понимаю, жизнь ваша,
Но кто ж к обету принудил?

Сама, всегда сама считала,
Нельзя жить просто, без любви,
Любовь лишь жизни всей начало.
И пара чахнет без любви.

Мужчина, телом хоть с женою,
Но мыслями в других местах.
Жена, при муже как бы, вроде,
Но так несчастлива она.

Зачем такая жизнь мне сдалась?
Не до постельных мне утех.
К таким я чувствую лишь жалость.
Так жить, без чувства, даже грех.

Решение далось непросто.
Я знала, нелегка судьба
Для той, кто стала одинокой,
Для одиночек жизнь – борьба.

Сплошное преодолевание
Всех ситуаций, тяжких дней.
Зато и разочарованием
Душа не мучилась теперь.

Одна за все я отвечала,
И строила всю жизнь сама.
Кому-то где-то уступала,
Была когда-то не права.

Но я всегда была свободна,
Никто не парил, не довлел.
Могла пахать в течение года
И год валяться не у дел.

Ни перед кем не отвечала
За каждый шаг мой и дела.
За глупости свои страдала,
Но обвиняла лишь себя.

Да, было иногда так трудно
Тащить повозку мне одной.
Но мысль в уме была подспудно —
Что я свой собственный герой.

Любовь, увы, не посетила
Мою монашескую жизнь.
Да, больше я не полюбила.
И жизни наши разошлись.