Алексей Лазыкин - Не бойся одиночества!

У всех мечи и зажигалки
И даже кони – елки палки…
Кричат: вперед, не отступай!
Был каждый на коне Чапай!
Беду накличете, – стращали
Нас, несмышленышей, детей.
Старушки, глядя на пищали
И алебарды всех мастей.
Играли мы самозабвенно,
Из окон звали на обед…
Не до того, мы брали пленных,
Во цвете умирали лет,
Орали, кто кого убил,
Кто правила войны нарушил
А на скамейке шепот плыл,
Недобрый шепот тех старушек…
…И вот накликали беду…

Тот день я помню.
Репродуктор
Хрипел:
Война, война, война!
И надломилась сразу круто
Россия, Родина, Страна.
И началась
Другая эра —
Страданий,
Смерти
И Побед…
И в Сталина
Большая вера,
Которой нынче больше нет.

Вперед! За Родину, ребята!
Взметнулся над пригорком вдруг
Бессмертный, ярый, угловатый
Наш безымянный политрук.

Пока к земле прижаты цепи,
Готовые на смертный бой,
Он, словно памятник над степью
Мгновенно вырос над землей!

Так величайшее творенье
Нам сохраняет негатив
Документальное видение,
Бесстрастный фотообъектив!

О военных поколениях
Помнить надо нам всегда…
Не касается их тленье,
Не литейская вода!
Нет, никто нас не осудит —
Испытали все до дна.
Нынче много стало судей —
Из бумажных бьют орудий…
Им мила еще война,
Как и раньше – мать-Родина.

Свисал в конвульсиях металл —
Старинных стен былые крепи
И возносился к небу пепел —
Дух архитектора витал.

А ныне нет тех страшных ран,
Но посмотри на ветви дуба —
То руки, сломанные дуба,
Над клумбой из кровавых кан.

Тревожа даль минувших лет,
Я вижу тень былой печали
И вспоминаю – этот мир вначале
Был горек памятью примет.

Весь берег был изрыт как оспой —
Его вспахал чужой снаряд.
Не скрыла ямы даже россыпь
Цветов – ромашковый наряд.
Был у врага напор и норов
В войне на этой полосе.
Он как свинья – ослепший боров —
Топтал и жег людской посев.
Но их погнали всех за Волгу.
С хваленой техникой своей.
Гремят поныне и подолгу