Анатолий Шамов - Волчье солнце. Философская и любовная лирика

Фуникулер на стоп, минутой мы стоим

И смотрим неотрывно друг на друга.

Ты признаешь, я чувствую, меня своим,

Душа как бы к душе из замкнутого круга.

Давно волк одинокий в сутолоке дней

Бегу куда, зачем неведомо, незнамо.

И встречную волчицу рад назвать своей.

Быть иль не быть, всегда решаем сами.

Тревога, импульс сердца и толчок,

И шаг на встречу сделан импульсивно.

Порыв из слов, улыбка, вяжет как бы рок,

И мы уже шагаем разом превентивно.

Не перепутать нас с другими, знаем мы,

У волка благородство от крови бывает.

Нам по зубам все трудности, и мы нужны,

Когда лишь сила… ситуацию спасает.

Фуникулер на стоп…

Уронил серебро с струн гитары,

Про Афган три куплета вам спел.

Одинокому волку… нет пары,

И у жизни всему есть предел.

Пр.

Серебро зазвенит и струна оборвётся,

Полукольца луны пропадут на заре.

Мне судьба вдруг в лицо рассмеётся,

Осень плачет дождём в сентябре.

2

Моя юность за речкой осталась,

Где сгорали за ночь сотни звёзд.

Мы с Афгана домой возвращались,

Был у каждого в памяти… Хост.

3.

Серебро зазвучит с струн гитары,

На войне, как на каждой войне.

Где волчица, что станет мне парой,

Только раз… её видел я в сне.

Два камня янтаря горят у ней в глазах

На серебристый мех свет падает луны.

Он воет на луну, что в тёмных небесах,

И оба запах чувствуют… весны.

Любовь волчицы – верность до конца

Инстинкты зверя… – не закон людей.

В гармонии лесной века живут сердца,

Нет подлости и низких нет вещей.

Зеленый изумруд живёт в его глазах,

Он знает, нет другой, другой не быть.

Им было хорошо в тех выпавших снегах,

Как волки, нам бы научиться так любить.

Спросонья ворон что-то прокричал,

И стая поднялась на свежий… след.

Звериное во мне живёт, и кто сказал,

Что этот мир не лечит нас и волчий свет.

Два камня янтаря…

Волчье счастье в снегу кувыркаться,

И тонуть у волчицы в глазах.

В бег внезапно поляной сорваться,

Только, выстрел в соседних кустах.

Из засады опять в нас стреляют,

Лёг матёрый на белый снег.

Нас зачем-то опять убивают,

Лес спасает и рваный бег.

Вертолёты над чащей кружат,

Егеря гонят нас на флажки.

И спасает не всех нас стужа,

Вьюга с ветром, и мажут стрелки.

Ухожу за позёмкой мглистой,

На снегу в крови стая лежит.

Мы спаслись с молодой волчицей,

А инстинкт он нам выжить велит.

Волчье счастье…

Пробудилась земля, дышит свежо на ход мне,

Клык луны побелел, будит… злую тоску.

Ворон в след мне кричит, я один с серой сотни

За флажки от инстинкта прорваться рискнул.

Ухожу далеко… память злая по следу,

Рыжих псов перелай, где без броду река.

Ухожу… отдаю людям-зверям победу,

И спасибо тому, чья неверно стреляла рука.

В пожелтевшей тетради, как мне показалось,

Есть те строчки от прошлых израненных чувств.

Чёрно поле молчит, уж грачи отлетались,

Я подранок бреду, и день клонится в грусть.

Раны в день залижу, зелень глаз не остынет,

Вне закона на север мой стелется путь.

Воля, поле и волк… а флажки сердце минет,

Капли крови слижу, так проста жизни суть.

Ухожу далеко…

В том холоде ночном ищу отраду,

У золотого дня пощады не прошу.