Ксения Петрова - Зоревый край

Мальчик родился в поле,
Мальчик родился в боли.
После была истома,
Полный подол соломы.

Грудь пригубил хворобый,
В сон разморило поле.
Полдень. Но спали оба
С получаса́, не боле.

С волею матерь встала,
Тень указует север.
Видно, пора настала
Рожь отделить и плевел.

К дому придётся ехать
С по́том разноголовых.
Каплет святое млеко
С грубых сосцов вишнёвых.

Плачется первородный —
Мальчик устал от сплетен.
Этот параграф летний —
Светел он и бессмертен.

Лугом, не тронутым жадностью,
Там, где растут одуванчики,
Ветер купается в радости,
В радости.

Нет ни обид, ни напраслины
Там, где растут одуванчики.
Ветер купается в радости,
Воздухом мажется масляным.

Сердцем, не тронутым злобою,
Там, где растут одуванчики,
Настой луговой он испробовал,
Пробовал.

Ветер встречается с Вечностью,
Где одуванчик летает.
Вскормленное на млечности,
Грешности сердце не знает.

Принята летняя заповедь —
Солнцеголовое правило.
Там, где росли одуванчики,
Сердце свой след оставило…

Я полоскала небо в речке,
Плела венок из старых снов.
Гадала на огарке свечки,
Лечила крылья мотыльков.

Босыми пятками колола
Жнивьё по скошенным полям.
По лоскутку я от подола
Дарила стройным тополям.

Кукушке песнью колыбельной
Я отпускала тяжкий грех.
Ломоть бросали мне отдельный
За мой убогий, кроткий смех.

Я из тумана пряжу пряла,
Пила цветочный лимонад.
И спелым яблоком упала
В чужой неплодоносный сад…

Я удивлялась и молилась
На Божьи чудеса вокруг.
В миру я не снискала милость,
Как сотни сотен Божьих слуг.

Ну как не прелесть —
листвы шелест,
травы шёпот,
ежей топот.
Такой и́зык
душе близок.
Грибной – сверху,
а гриб – снизу.
А где лес-то?
А вон лес-то.
Ай да берёзка!
Ай да невеста!
Идём дальше,
идём тише.
И там ветер
колы-колышет.
В лесу вкусно,
в лесу ходко.
Грибной сверху —
моя погодка!

Простая трава. Простые цветы.
Бубенчик в зелёной дали.
Эти запомни простые черты
Непокорённой земли.

В дар летнему дню и важной пчеле
Сердце своё поднеси.
Всякое было на русском селе,
Только свечей не гаси.

Обида – не грех, если на тех,
Кто очага не крестил,
Но:
Простила трава, простили цветы.
А значит, и ты отпусти…

Это поле во ржи.
Расскажи, расскажи!
По своим же следам
мне судьбу проложи.

Это поле полей,
это жизни зерно.
Погляди, как сидит —
прорастает оно!

А колосья шумят —
колыбельный напев.
Это поле живёт,
всю Россию пригрев.

И краюшка моя,
и краюшка твоя
из одних закромов —
кладовая «семья».

Это поле во ржи…
И дорога бежит
через радуги мост,
ждать Успения и пост.

Это поле во ржи
и святых васильках
на ладонях лежит,
на усталых руках…

Потеряло лето дудочку.
Вот и славно, хорошо.
Одичала наша улочка —
Дождь пошёл.

Побежали да под горочку
Ручейки да ручейки.
Одолжите грусти горсточку
Да тоски.

А пока – теряю голову
Да танцую под дождём.
Понесло меня, весёлого.
Эх, живём!

Ухну филином всезнающим
Да под горку – кувырком.
Осень встречу я играючи,
Под хмельком.

Сосчитаю все осиночки,
Обречённые сгореть.
Пожую хвою – остиночки —
Поговеть.

Я в траве припрятал дудочку,
Никому не говори.
Ну-ка, лето, – под остудочку,
Раз, два, три!..

Уходило лето праздное.
Вот и славно, хорошо.
Стала улочка несвязная —
Дождь пошёл.

Мокрый свежий день.
Яблоками пахнет.
Будем говорить?
Нет уж. Помолчим.
Яблонь спелых тень,
Падалица чахнет.
Солнце после гроз
Видит сад иным.