Валерий Васин - Небо случайных улиц выкрашено в гуталин

Если бы мокрые простыни, что к чему внутри этих двоих разузнали,

как тогда поступили бы? Мы друг другу просто случайные пассажиры.

Спересадками едем куда-то на чемоданах, набитых всяким старьем,

никому не нужны навсегда и поэтому, просто так нас не взять живьем.

Едем молча, пьем, как Венечка Ерофеев, долго плачем в подушки тихо,

после босым танцуем на стеклах, в душу плюем со смаком и ищем выход.

Любовью это зовется среди людей, хотя максимально спорный момент,

от бородатых лавочников и до недодворцов сочетающих браком,

храмом такого высокого чувства является бордель и его клиент,

ачто же до прочих излишеств – страшная тайна, покрытая плотным мраком.

Ясно одно – что пройдя первый раз все акты данного мероприятия,

зарубив на носу, чего стоит каждое новое утро в объятиях,

альтернатива тут вполне очевидна – никогда больше не лезть на рожон,

методично тушить все эмоции, стал ненароком, если вдруг подожжен.

Если бы это конечно работало, жить стало точно проще и легче,

но на деле мы все увязли по самые уши в играх и полуправде,

аот амурных терзаний ни коньяк, ни жадный промискуитет не лечат,

легче только со временем, да и то – так и тянет на знакомые грабли.

Юность заполнена сексом, амбициями, изменами и алкоголем,

боями в локальных конфликтах за первенство, лишь бы утром не был уволен.

Втаскивая себя буквально за шкирку в очередное "счастливы вместе"

исразу планируя путь к отступлению, да все способы жесткой мести.

Единственное спасает – сказка о половинках, с поиском перебором,

старое словно мир, предание, что гласит: каждой твари найдется пара,

лишь бы тварь та была искомой, вот и люди роют в разного сорта соре,

икаждый раз уверяют себя – все ради самого желанного дара.

Только нашим слизистым все равно, какие чувства движут субъектом акта,

если согласие обоюдное – то выгодно всем сторонам контракта,

безразлично кто там кого недолюбил, а кто не забыл окончательно —

яркая вспышка гормонов, остальное происходит все бессознательно.

От пышнейших букетиков, до абортов, от разводов до треугольничков,

большинство осознало размах обмана – теперь просто тасует колоду,

мальчики научились лгать и прекрасно играть в самых лучших любовничков,

адевочки забывать всех ниже желаемого уровня сверхдохода.

Но случается раз в столетие, где-то в съёмной квартире в спальном районе,

уещё не испачканных ложью людей полюбить искренне и с надрывом,

лишь тогда их скрепляют мокрые простыни, как билеты в одном вагоне

ибыть может им ехать долго, до той самой конечной станции. До своей.

[28.11.2021]

Меряя тренч в секонде, мне захотелось его обнять:

он пыльный в углу пролежал лет уже пять.

Одним словом, вышел из моды и завалялся,

таких бедолаг накопился на целый ящик —

собирают пыль да нафталиновый флер;

пока проныра, что беден, но немного хитер,

решит его распотрошить, а там все как надо:

семиклинка, сорочка, да драный тренч —

из тех что поднятый ворот не спасет от прохлады.

Ну, думаю, надо брать. Любовь все равно секондхенд,

так эта хотя бы не давит в плечах, ворот свободен.

Мне его отдадут не дороже чем ломанный цент,

и то потому, что самость моя к нему так подходит.

Да, вот так выбирают любовь: в секондах, не по погоде.

[21.11.2021]

Ак чему теперь эта коробочка из картона переработанного?

Кому марафон, а кому панихида, траур и проводы по канонам,

Ты не плачь понапрасну – нас всех надломит утрата и всех изуродует,

отаком говорят лишь с абонентами недоступных давно телефонов.

Сними проще конечно – они не поднимут уж трубку и не посмеются,

не снимут тебя убежавшую дочь с дерева: «Что за детские шалости?»,

ився память пульсирует, давит, как смирительная рубаха безумца,

мысли где-то все в тратах и хлопотах: «Не упасть бы сейчас от усталости…».

Если умер отец – нет возможности спрятаться, даже если захочется,